Заур на часы взглянул.

— Через полтора часа собираемся у «Спартанца» и едем. Тут минут двадцать езды до ресторана. Готов себя показать, а Боец?

— Пионер всегда готов, — ответил я.

Заур не врубился, что я имел в виду, но по плечу меня потрепал. По его глазам я считал, что он все-таки во мне немного сомневался. Думал, я заднюю передачу начну включать. Ну, я бы, может, и включил, но опять-таки — выбора у меня особо не было, не отказываются от таких предложений. Вот и придется в чужую войну впрягаться немного глубже, чем я планировал.

Муха и Рябой остались стеречь кукурузу у грузовика. Заур сразу звякнул кому-то, чтобы за грузовиком подъехали и припрятали его получше, чем сейчас. Следом сунул в бардачок своего джипа накладные, а в багажник положил улики — некоторые из заготовок из тайника.

Через пятнадцать минут мы вернулись в «Спартанец». Заур удалился в кабинет — братву по поводу кипиша прозванивать. Степаныча с собой позвал, они о чем-то недолго разговаривали. Я дождался, когда тренер выйдет, и попросил его открыть зал, чтобы поработать на снарядах.

— А ты чего, на тренировку не пойдешь, через час работать начнем? — удивился тренер.

Пришлось оправдываться. Хотя у меня сложилось ощущение, что удивлялся он делано и о раскладах на вечер хорошо знал. Наверняка Заур его предупредил, что возможна ментовская облава и следует держать нос по ветру.

Можно бахвалиться перед братками сколько угодно, но я признавал, что ситуация меня напрягала, и, чтобы не париться, решил эмоции таким нетривиальным способом выплеснуть — на снаряды.

Помогло.

Я оказался полностью спокоен, когда на парковку «Спартанца» подъехал «Чероки» Демида Игоревича с самим бригадиром за рулем. В джип к нему сел Заур, а мы с пацанами, который после обзвона у зала собрались, сели в черную «бэху». Третьей тачкой с нами аудюха была, там уже сидела братва. Народ, который на зов Заура пришел, на меня косился. Они-то хорошо знали рожи друг друга, а меня видели впервые. И врубиться не могли, какого хрена пехотинец на сходку едет с авторитетными людьми. Я, в ответ на недоумение на бандитских рожах, по себе пояснил. Обозначил, что именно я факты для предъявы нашел, и если Карен поставит под вопрос слова Демида Игоревича, я тогда свое слово вставлю.

— Слышь, вставишь, а как ты ответишь, если у тебя армяне поинтересуются по грузовику? — спросил один из них, здоровяк с прической полубокс, его я уже раньше видел в зале мельком и физиономию сразу запомнил.

Я понимал, куда он клонит. Если выяснится, что грузовик угнан был, и мы с Мухой и Рябым налет совершили, то последует ответная предъява, уже от Карена кладбищенским. Но и базарить невпопад я тоже не собирался, были у меня мысли на этот счет. Зауру я их уже озвучивал, возражений не последовало. Перед этим бандюком, который на переднем сиденье сидел, я объясняться не собирался.

— Вот как поинтересуются, тогда найду, что сказать, — сухо ответил я.

Ресторан, как и говорил Заур, находился на левом берегу Дона. Там, пожалуй, в самом знаменитом месте Ростова, начинала кипеть вечерняя жизнь со своими законами. Братва в эти законы хорошо вписывалась, потому что сама же их и устанавливала. По крайней мере, когда наши тачки у ресторана припарковались, навстречу выбежал сам хозяин, раскланиваясь и расшаркиваясь перед Демидом Игоревичем, которому даже дверь из машины открыл. Правда, остановились не все — раз, и наша аудюха дальше поехала. Чуть поодаль встала, незаметно. Как бы не при делах.

Карен уже был на месте. Мерседесы, которые особым уважением пользовались у армян, стояли на парковке. А на дверях ресторана стоял огромный детина с черной как вороново крыло щетиной.

От моего взгляда не ушло, что мимо ресторана проехали еще несколько мерсов, с небольшим интервалом. За рулем сидели тоже лица кавказской национальности. И тоже, как наша аудюха — эти дальше поехали. Я чуть отошел к обочине, пока Демид Игоревич с хозяином разговаривал. И увидел, как Мерседесы завернули к другому ресторану. Мужики из них вышли, в ресторан пошли, вроде как, у них свои дела… Похоже, что именно об этом говорил Заур, когда предупреждал, что Карен не один приедет. Тоже понимает ведь, что сегодня на сходке прессануть кладбищенских — это его единственный шанс. И наверняка в курсе по тому, что наш народ в Каменск-Шахтинский отъехал, поэтому вполне может борзеть, гад. После, когда «основа» кладбищенских вернется, и Демид Игоревич уже не на сходку позовет Карена, а на стрелку — шансов у него не останется никаких.

Ну-ну, посмотрим, чем все закончится.

«Шифоньер» на входе кивком поздоровался с Демидом Игоревичем и Зауром, пропуская их в зал. А вот пацанов, которые вместе со мной в бэхе ехали, тормознул. Обыскивать начал. Заур это видел, но, глядя на меня, медленно головой покачал — не лезь в бутылку, пусть. Понятно, провоцируют нас.

Я терпеливо дождался, когда закончится осмотр, понимая, что дернись я, и кипиш раньше времени начнется, чего бы хотелось избежать. Те утырки из мерсов, которые у другого ресторана стояли, только этого и ждали. Вон стоят курят… Не дождетесь.