— Неизвестно, увидимся ли когда-нибудь еще. Пойдем, Рейтар, выпьем. Куда ты так спешишь?

— Нет, Молот, уже утро, а мне еще порядком ехать.

— Ну и что, что утро? В округе спокойно, сам говорил мне об этом. Не трусь, Рейтар, оставайся.

Молот повернулся к бандиту из ночной охраны:

— Ну как там, Киянка, все спокойно?

— Спокойно, пан командир, только милиция крутится.

— Вот видишь? Я не трушу, только лучше уж выспаться, чем попасть в перестрелку. — Рейтар искал предлог, чтобы скорее уехать.

Молот разозлился.

— Что еще за милиция? — спросил он.

— Да трое каких-то нагрянуло в Оленды.

— Почему мне никто об этом не доложил? А?

— Не знаю, пан командир, я…

Молот с размаху ударил парня парабеллумом в лицо, да так, что тот, обливаясь кровью, свалился ему под ноги и, не дожидаясь новых ударов, быстро отполз в сторону. Молот сразу как бы отрезвел; оскорбленный в своих командирских амбициях, к тому же еще в присутствии своего конкурента, он даже задрожал от злости.

— Добитки!

Трое братьев, хотя и не очень охотно, вытянулись по стойке «смирно».

— Слушаем, пан командир, — ответил за всех Маркос — самый старший и самый уравновешенный из братьев.

— А ну-ка, сбегайте сейчас же прямиком через поле в Оленды и притащите мне сюда этих мильтонов, поразвлечемся с ними. Выполняйте! Только быстро!

— Но, пан командир, прямо сейчас, средь бела дня? — отозвался Рымша Добитко — младший из братьев, наиболее вспыльчивый.

— Что, наложил в штаны от страха? Приказ не хочешь выполнять, гнида?

— Я не гнида, я не… — Рымша не успел договорить. Сраженный выстрелом Молота, он скорчился от боли и со стоном дважды перевернулся.