…Занимался рассвет, когда бойцы Боровца залегли в ложбине на берегу Тлочевки напротив деревни Зохи, в которую вот-вот должна была войти рота подпоручника Петшицкого. Стоявший над рекой легкий туман быстро рассеивался. День обещал быть ясным. Осенний звенящий воздух доносил издалека даже самые тихие звуки. Над некоторыми домами в Зохах показался первый дымок, то тут, то там скрипели ворота конюшен, горланили поздние петухи. Боровец лежал на мокрой траве и, хотя закутался в широкий плащ, лязгал от холода зубами. Рядом расположились его бойцы. Ребята похудели, покрасневшими от постоянного недосыпания глазами с темными кругами под ними настороженно всматривались в сторону деревни, откуда в любой момент могла возникнуть опасность. Боровец очень внимательно присматривался к новичкам, которые совсем недавно появились в отряде, но уже принимали участие в операции. У него не было к ним никаких претензий — молодые солдаты были хорошо обучены, отличались смекалкой, выдержкой, смелостью.
Загремели выстрелы. Стреляли на той стороне реки, возле одинокого строения у леса, напротив левого фланга цепи. Боровец взял бинокль, однако мешали кусты, и поэтому почти ничего не было видно. Стрельба сначала как будто бы приблизилась к речке, но затем начала постепенно утихать. Боровец уже хотел было связаться по рации с Петшицким, как вдруг из ивняка на противоположном берегу Тлочевки выбежали двое вооруженных людей и, подняв вверх автоматы, бросились в ледяную воду. Он жестом приказал не стрелять, дожидаясь, когда эти двое выберутся на его берег. Но бандиты и не думали вылезать из воды. На глазах у спрятавшихся на берегу бойцов они по пояс в воде устремились по течению реки, желая, видимо, старым, испытанным способом направить на ложный след собаку, если начнется погоня. Бандиты приближались к Покшиве, и Боровец подал ему знак задержать их. Старший сержант крикнул:
— Стой! Войско Польское. Бросайте оружие на берег и вылезайте.
Застигнутые врасплох, бандиты подчинились приказу. Вид у них был жалкий — мокрые, вымазанные в грязи, они дрожали от холода и страха. Боровец выяснил, что перед ним Дубок и Пилот, оба из группы Рыся, их накрыли в овине. А что стало с остальными, то есть с Рысем, Мареком, Акулой и Матросом, они не знали.
На той стороне Тлочевки показалась цепь солдат отряда Корпуса внутренней безопасности во главе с подпоручником Петшицким. Боровец крикнул:
— Ну как дела?
— На войне как на войне, у меня один парень ранен. А тех погибло четверо. Не хотели, сволочи, сдаваться, отстреливались до конца. У тебя было тихо, и я решил, что остальные сбежали, а теперь вижу, что ты их поймал.
— Знаешь, на кого ты напоролся?
— Нет, не у кого было спросить, все отправились на тот свет.
— На Рыся и его группу.
— Вот гады. Это они того милиционера на чердаке прихлопнули?
— Они.
Бандиты, прислушиваясь к громкому разговору офицеров, явно нервничали. Один из них не выдержал:
— Пан подпоручник, это не мы, ей-богу, это все Рысь и Акула. Они заставили нас. Грушеньского из Ходышева тоже Рысь застрелил. Мы не виноваты, пан подпоручник, нас принуждали.
— Ладно, ладно. Перед судом будете оправдываться.
Элиашевич, который неделю назад вернулся в Ляск, захватив с собой Зигмунта и Моряка, тоже не терял времени даром. Прежде всего он приказал немедленно отыскать тайники банды и установить за ними наблюдение. По полученным от Зигмунта и Моряка сведениям, их было три: под большим крестом у костела в Побикрах, у ветряной мельницы в Ходышеве и в развалинах старого замка в Бочках. Каждая группа могла пользоваться ими для связи только с Рейтаром. Командиры не знали, кто и когда забирает содержимое тайников. Все тайники Рейтар держал в строгом секрете, и командир одной группы не знал тайник другой группы. Связь между группами могла осуществляться только через Рейтара. В то же время командиры групп обязаны были регулярно проверять свои тайники, чтобы получать распоряжения от Рейтара.
Все обнаруженные тайники оказались пустыми.
Вряд ли можно было предположить, что Рейтару не известен факт ликвидации группы Зигмунта. А если это так, то бесполезно рассчитывать, что он вышлет своего связника к тайникам, тем более что он расстался с Зигмунтом всего за несколько часов до облавы. Через неделю Элиашевич снял наблюдение за тайниками, придя к заключению, что они «засвечены».
…Попытки установить связь с Жачковским были не менее важным делом, которому Элиашевич уделял много внимания. До сих пор о нем ничего не было известно. Поэтому, как только представился случай, Элиашевич отправился с шофером проверять тайники, о которых они договорились с Жачковским. Поскольку, по последним данным, «дезертира» видели в районе Рудского леса, Элиашевич выехал именно в тот район, где в Рудке и на хуторе Радзишево-Круле находились тайники. В Рудке, в дупле старой обгоревшей ивы, ничего не оказалось. Тайник в Радзишево был устроен у самого леса, под приметным железным крестом, укрытым со всех сторон молодыми побегами березы. Проехав несколько сот метров, Элиашевич приказал остановиться, вышел и лесом вернулся к кресту. Нащупал, к своей радости, в темноте в условном месте свернутую бумажку и уже в машине расшифровал коротенькую записку:
«Налаживаю связь. В Выкно их логово. Легенда надежная. Я в курсе всех дел в банде. Держитесь от Выкно подальше».