И наконец последний вариант. Полная неадекватность, состояние аффекта. Может быть, если повезет, лет через пять и вернусь к нормальной жизни. Вариант так себе, но все остальное гораздо хуже. Короче, Блонда, соберись. Тебе есть за что сражаться. На кону твоя будущая жизнь.

Ну вот начинается. На столе замигала лампочка селекторного телефона. Срочный вызов. Погасла. Снова замигала. Голос мымры из приемной.

— Александр Илларионович, извините, но это очень срочно. Возьмите трубку. Звонит ваша жена.

Интересно, у жены что номера мобильного телефона собственного мужа нет. Зачем звонить через приемную. Хотя наверное определенная логика в этом присутствует. Вдруг шеф принимает вышестоящее начальство или на худой конец со-беседует с новой сотрудницей. А вот и мобила зазвонила. Один, два три … двенадцать звонков. Настырная какая. Пауза, снова голос секретарши через селектор.

— Александр Илларионович, ответьте, что случилось? Почему вы молчите. Я вхожу.

Похоже мымра прекрасно осведомлена о том, как проходят собеседования у шефа при приеме на работу новых сотрудниц. Не хочет ломать кайф начальнику. Кабинет отделяет от приемной небольшой тамбур. Отчетливо представляю, как секретарша входит в тамбур, тщательно закрывает за собой первую дверь, стучится во вторую. Приоткрывает ее и, наконец, бочком протискивается в кабинет.

До этого момента я видела секретаря шефа только мельком, сидящей за столом в окружении груды бумаг. На мое: «Z на собеседование к Александру Илларионовичу», последовал, не подымая глаз от очередного документа, кивок в сторону двери и реплика: «Заходите. Вас ждут». И это при том, что в приемной толпилось в ожидании своей очереди не менее полутора десятков человек. А вот сейчас я могу ее детально рассмотреть. Сухонькая, невысокая старушка лет шестидесяти с неброским макияжем. Одета в черную узкую юбку и белую блузку. Дресс код идеального секретаря времен президента Линкольна. Сейчас увидит на полу своего мертвого босса и начнет визжать.

Увидела. Не визжит. Какая-то патологически неправильная реакция на труп. Просто удивленно приподняла бровь. И это все? А где истерика?? Где лихорадочные метания по кабинету с последующим бегством и криками о помощи??? Может быть, просто впала в ступор. Хотя не похоже. Уж очень какой-то цепкий напряженный взгляд, с которым старушка внимательно оглядывает кабинет, стараясь не упустить ни одной детали. Наконец повернула голову в мою сторону. Теперь внимательно рассматривает меня.

«Так, Блонди, сосредоточься, — это я себе. — Работаем по третьему варианту. Не забывай, ты в состоянии аффекта, безумный взгляд, руки судорожно сжимающие орудие преступления, что там еще говорил по этому поводу профессор Малик, читавший нам курс криминальной психиатрии? Не могу вспомнить. А ведь получила отлично.» Хотя, как показала практика, для этого натуральным блондинкам, к которым без сомнения отношусь и я и Маринка, достаточно было надеть на экзамен юбку покороче. Я хоть конспект вела и учебник перед экзаменом полистала, а Маришка просто ограничилась короткой юбкой и томными вздохами, перемежающимися хлопаньем ресниц.

Снова отвлеклась. Интересно сколько можно меня разглядывать. Сказала бы что нибудь.

— Похоже наш зайчик отбегался, — спокойным голосом резюмировала секретарша. На лице у нее появилось ярко выраженное скептическое выражение. — Милочка, — обратилась она ко мне. — Если вы хотите изобразить состояние аффекта, то у вас это совершенно не получается.

Эта змея, что, мысли читать умеет???

— И нет, я не умею читать мысли. Хватает моей многолетней практики общения с людьми. Признаться меня повеселила ваша попытка занять мою должность. Я с нетерпением ожидала некоторого скандала, после вашего собеседования. В конце концов Александра Илларионовича нужно было поставить на место. Он начал манкировать моими советами! Но не до такой же степени. Результат превзошел мои самые смелые ожидания. И где, если не секрет, вы взяли эту дурацкую статуэтку? Я же специально положила на стол библию. Прямо вам под руку.

А вот теперь в ступор впала я. И с этой коброй в человеческом облике Маришка предложила мне сразиться. Да она таких как я за завтраком десятками ест в промежутке между глотком кофе и кусочком кекса.

— Ну и что прикажите мне с вами теперь делать? — продолжила старушка. — Конечно, проще всего закатить истерику, вызвать полицию и утирая глаза платочком принимать соболезнования от толпы лживых сочувствующих, пытающих выпытать малейшие детали этого инцидента. Останавливает меня от этого только два незначительных обстоятельства. Во-первых, я испытываю некоторое чувство вины от своей причастности к случившемуся. На самом деле все это от начала и почти до конца моя моя личная постановка. Начиная с вашей беседы с Мариной и заканчивая ударом по голове. Вот только концовка подкачала. Совершенно не понимаю откуда появилась эта статуэтка? А ну-ка дайте ее мне.

Старушка буквально силой вытащила статуэтку из моих судорожно сведенных пальцев и не обращая внимания на кровавые подтеки начала ее внимательно рассматривать поворачивая в разные стороны.

— Странно, где то я ее уже видела. Не могу вспомнить где. Ладно держите, — вернула мне назад статуэтку, которую я на автомате приняла. — Берегите ее. Чувствую она вам еще не раз пригодится.

«Это как, намек на то, что я еще кого нибудь пришибу?» — мелькнуло в голове.

— Да, так о чем это я, — продолжила секретарша. — Чувство вины. Да ладно, кого я пытаюсь обмануть, саму себя? Ни малейшего чувства вины. Если бы не ваша покойная бабка, на вас бы давно уже надели наручники. Ох, и стервой же она была. Когда вы говорите ее похоронили?

— Ну вот, а я о чем говорю, ее два года как похоронили, а до сих пор знающие люди боятся с ней связываться. И я не причисляю себя к героиням, готовым навредить любимой внучке вашей покойной бабушки. На самом деле все должно было закончится ко всеобщему удовлетворению для всех за исключением Александра Илларионовича. Вы бы получили свои деньги и подтвердили репутацию глупой но удачливой блондинки. Я бы спокойно продолжила работать еще лет пять вплоть до очередной попытки шефа выйти из под контроля. Да и Александру Илларионовичу это бы пошло на пользу. Я уже присмотрела для него должность председателя правления. Года через три мы бы и переехали в головной офис. Все бы получилось если бы не эта статуэтка.