ГЛАВА 35

Пернатый комок выпал из темноты, в свете фонаря расправил крылья, пытаясь остановить падение, но смог только замедлить его. Я всполошенно смотрел, как ворон врезался в мое окно и распластался на нем в позе двуглавого орла. И даже в какой-то миг посмотрел на меня приплюснутым к стеклу глазом, хотя вряд ли он мог что-либо видеть: в комнате было темно. Сила тяжести стащила ворона с окна, гулко стукнула о подоконник и швырнула на землю.

Я вышел во двор, чтобы помочь упавшей птице,

но ворон взлетел и без моей помощи. Поскакал по земле, суматошно размахивая крыльями, подпрыгнул раз, другой и наконец поднялся в ночное небо.

Я уже взялся за ручку двери, чтобы открыть ее, когда вдруг понял, что с высоты на меня надвигается опасность. Седьмое чувство предупредило, что ворон возвращается. Он камнем падал на меня, и я не успевал что-либо предпринять. Но мою голову спас козырек над головой. Ворон с треском врезался в него, от удара шиферный лист лопнул, развалился на части. К этому времени я уже переступил порог, и птица, пронзив пустоту, рухнула на возвышение крыльца. Несколько черных перьев каруселью взвились в воздух, устремились на меня, но я разогнал их движением руки.

Ворон удивил меня своей живучестью. Отчаянно размахивая крыльями, встал на лапы, хромая, бросился от меня прочь. Я вынул из кобуры пистолет, чтобы выстрелить вдогон. Но мне на руку опустилось маленькое темно-коричневое перышко, и палец медленно сполз со спускового крючка. Пусть живет дурная птица…

Я закрыл за собой дверь и прошел в свою комнату. Нетрудно было предположить, что появление ворона, да еще ночью, – это само по себе знаковое явление. Но что несет оно, добро или зло?

– Это на счастье! – прочла мои мысли Марица.

Она лежала на моей койке, поверх одеяла. На ней знакомое подвенечное платье, открытые почти по всей длине ноги вытянуты, сведены вместе. Руки сложены на животе, будто у покойницы. Эх, вставить бы свечку между ее пальцами и зажечь за упокой ее души. Но ведь сама она не упокоится. Может, помочь?

– Твоя работа? – спросил я, опускаясь на стул.

Она удивила меня своим внезапным появлением, но лишь начуточку.

– Ну, я же знала, что тебя прикрывает козырек… Тебя кто-то должен прикрывать. Тогда с тобой ничего не случится…

– Ты предлагаешь мне свое покровительство?

– Предлагаю?! – удивленно повела она бровью. – По-моему, ты давно уже находишься под моим покровительством. Только мне почему-то кажется, что это тебе не нравится.

– Да, не нравится. Совсем не нравится, как ты водишь меня за нос… Зачем ты позволила мне отпустить полковника, зачем ты вызволила меня самого?

– Ты командир, у тебя есть право принимать решения!

Она порывисто поднялась с койки, но я не услышал, как скрипнули пружины. И панцирная сетка не прогнулась под ней. Марицы здесь нет, есть только ее голограмма. С голыми ногами.

– Ты, кажется, хотела, чтобы я убил Жукова, а его женщин посадил на цепь.

– Это не желание, это совет.

– А что, есть разница?.. Для тебя главное – цель, а средства – все равно какие. Ты умная, ты коварная. Ты не просто злоформер, ты – само Анома-лье… Ты поняла, что я не хочу убивать Жукова. Тогда ты подыграла мне в моем решении сдаться на милость закона.