Дверь сарая снова захлопнулась, и я уже начала ненавидеть эти звуки – то стоны, то громкие хлопки.
Ладно, я не хочу туда идти. Не хочу проверять, что это за силуэт и почему дверь сарая вдруг оказалась, не заперта? В самом деле, почему дверь открыта?
Жалобный стон.
Но я не могла уйти. Не могла и всё. Что-то не давало мне сдвинуться с места.
Громкий хлопок.
Я присела на корточки, не отрывая взгляда от то распахивающейся, то захлопывающейся двери. Теперь мне казалось, что это не силуэт человека. Будто какое-то огромное, но на удивление худое или нездоровое существо, скрючилось пополам, чтобы уместиться в небольшой постройке.
Жалобный стон.
Я пыталась найти на земле хоть что-нибудь. Забытый инструмент или хотя бы доску, чтобы можно было обороняться.
Порыв ветра в очередной раз грохнул дверью.
И пока я шарила руками по траве, абсолютно бесполезно, что-то выкатилось из-за угла дома и прикатилось к моим ногам. Я заметила округлый предмет, похожий на мяч, краем глаза. И тут же опустила глаза. Что-то твёрдое закутанное то ли в сено, то ли в шерсть. Мои пальцы непроизвольно коснулись этой непонятной штуки, и я тут же отпрянула назад. Это вовсе не камень и не шерсть. Нет… Это волосы… А под ними чьё-то лицо. Перед глазами всё помутнело. Мир стал вращаться, словно ты оказался на карусели, которая с каждой секундой набирала обороты скорости. Я резко вскочила на ноги, зажимая рот ладонями. Не было необходимости убирать волосы, чтобы понять, что в них завёрнуто. С одного края виднелись куски мяса и болтающиеся обрубки трахей и артерий, с которых всё ещё капала кровь.
Пронзительный крик вырвался сам собой, и тут я увидела его, точнее её. Чёрную тень ростом в два метра, а то и выше. Она стояла за углом дома, куда практически не проникал лунный свет, и смотрела на мою реакцию. В её руках, если их можно было так назвать – длинные закорючки, похожие на изломанные ветви мёртвого дерева, был топор. А потом я поняла, что это никакая не тень. Это человек, вполне себе здоровый мужчина. И он похоже собирался направиться ко мне.
Наконец-то моё тело начало меня слушаться, и я помчалась в дом, что было сил. Дыша быстро-быстро и обливаясь сотым ручьём пота.
Боже, что это было? Я забежала в дом и тут же закрылась изнутри на все замки. Похоже, человек, которого я вначале приняла за чёрную тень, не спешил за мной гнаться. Я выглядывала в окна гостиной в каждое поочерёдно. А потом застыла в ужасе, развернувшись на сто восемьдесят градусов. А запирала ли я кухонную дверь?
Я попыталась убедить себя, что естественно, я закрывала дверь и на кухне, и на веранде и.… Нет, ни хрена ты не закрывала. Максимум, что ты могла сделать – это закрыть дверь на веранде на защёлку. Но при желании её можно выбить всего одним пинком.
Я прошла на кухню, специально не зажигая нигде свет. Громкие раскаты моего сердца приносили настоящую осязаемую боль в груди. Одной рукой по наитию я отыскала нож в ящике стола. И направилась к двери. Мои худшие опасения подтвердились; ни кухонная дверь, ни дверь на веранде не были заперты. Ладно, хрен с ней с этой верандой. Я закрыла кухонную дверь и защёлкнула замок. Теперь самое время набрать номер полиции. Когда я потянулась к карманам, вспомнила, что телефон я держала в руках. Чёрт! Похоже, когда я закричала, то выронила его на улице.
Что же делать? На улицу я выйти не могу.
В груди неприятно заклокотало.
– Нет, только не сейчас, когда мне и так дико страшно. – застонала я. Неожиданный скрип паркета заставил меня резко обернуться. Я вскрикнула, ожидая увидеть человека с топором. В гостиной откуда-то сочился яркий свет, будто кто-то приоткрыл дверцу, чтобы подглядывать за тем, что твориться внутри, но при этом не желая выдать своё присутствие. Я поняла, откуда исходит эта золотая полоска света только после того, как нерешительно выглянула из кухни. Кто-то специально зажёг свет в кладовой. Не уже ли он там?
Я выставила нож вперёд и направилась прямиком к приоткрытой двери, ожидая увидеть там всё, что угодно. Вместо старых вещей и коробок, обнажённые и расчленённые тела людей. А над ними возвышается здоровенный мужчина с окровавленными по локоть руками, держа в одной руке топор. При одной только мысли о трупах и безумном маньяке в кладовке, мои ноги подкосились, всё тело начало сотрясать от быстрого сердцебиения.