Глава 5

Время летело как на крыльях, и не успела Лорен опомниться, как настал вечер, предшествующий свадьбе. Уже завтра утром ей придётся предстать перед алтарём рядом с этим роскошным мужчиной и произнести свои брачные обеты. И тогда уже пути назад не будет. Хотя и сейчас ей отступать некуда. Решением короля осмелиться пренебречь разве что самоубийца. Неповиновения монархи не прощают, тем более такие сильные и жёсткие как Эдуард.

Мысль о том, в каком жалком виде ей предстоит показаться на глаза монаршей чете и тем немногим придворным, которые будут присутствовать на её скромной свадьбе, терзала Лорен беспрерывно. И ещё страшней было выглядеть совсем невзрачной перед своим суженным. Он и так на неё едва посмотрел, а когда увидит её рядом с собой в церкви, наверняка и вовсе возненавидит за то, что она его позорит перед присутствующими. У него такие радужные планы на будущее, как она поняла, король готов оказать ему свою милость, а навязанная жена всё испортит. От таких мыслей Лорен готова была рыдать, но выхода из этого затруднительного положения не видела. Верная Милли горевала рядом с ней, изобретая различные уловки, чтобы придать хоть немного нарядности лучшему из трёх взятых с собой платьев.

И тут в дверь постучали. Милли кинулась открывать, а Лорен замерла в ожидании. Ей подумалось, что это жених решился всё-таки навестить её накануне бракосочетания. Ведь он так ни разу и не сделал попытки с ней встретиться. Но это был не Мюррей. В дверь вошли две молодые женщины с ворохом чего-то яркого в руках и с весёлыми улыбками на лицах.

– Миледи королева передаёт вам свои добрые пожелания накануне свадьбы, леди Лорен, и платье, в котором вам надлежит венчаться, – приветливо проговорила старшая из двух женщин. – Мы сейчас всё примерим и подгоним, чтобы утром вы могли уже спокойно готовиться к столь важному для каждой женщины событию.

И началась суматоха. Милли быстро включилась в этот интереснейший процесс, и все трое принялись снимать с Лорен её скромное платье и надевать на неё наряд, равного которому она даже в мечтах не могла себе представить. Платье было удивительно нежного бирюзово-голубого, как небо на закате ясного летнего дня, цвета, прекрасно подчёркивающего её медовые волосы и топазовые глаза. Оно струилось волнами мягкого шёлка, откровенно обрисовывая все изгибы изящного стройного тела. Невесомая прозрачная вуаль удерживалась на голове золотой диадемой с бело-розовыми цветами из нежных жемчужин. Чуть более насыщенного тона лёгкий бархатный воротник скалывался на груди великолепной брошью из топазов. И к этому прилагалось кольцо с огромным камнем чистейшей воды, разумеется, тоже топазом. Глаза Лорен в таком обрамлении засияли непривычно ярким светом, а кожа стала как будто прозрачной.

Милли не могла оторвать взгляда от своей госпожи, и в глазах её светились восхищение и гордость.

– Пресвятая Дева Мария! – воскликнула младшая из присланных королевой женщин, – вы же настоящая красавица, миледи. Ваш жених должен быть на седьмом небе от счастья.

«Если удосужиться меня заметить, наконец», – подумала Лорен.

Подготовка наряда, наконец, завершилась, и две присланные королевой женщины, поклонившись Лорен, ушли. Девушка осталась наедине со своим новым платьем и Милли, которая щебетала, не умолкая. Служанка была в полном восторге от нового наряда госпожи и без конца восхищалась то щедростью доброй королевы, то великолепным видом самой Лорен, которая теперь, безусловно, завоюет сердце красивого шотландца. Лорен, однако, была далека от таких радужных мыслей. Она видела, что жених не проявил к ней ни малейшего интереса. Было совершенно очевидно, что только ради земли и замка он согласился на эту свадьбу. Что же это будет за семейная жизнь, когда мужу вовсе безразлична находящаяся рядом женщина? И как она сможет лечь с ним в брачную постель? А главное, как сумеет справиться с собственными чувствами и не показать их равнодушному к ней мужчине? Ведь её прямо трусит от одного лишь взгляда на него. А что она почувствует в его объятиях?

Все эти мысли не давали Лорен уснуть, и она проворочалась всю ночь, так и не сомкнув глаз. А рано утром, когда первые лучи восходящего солнца позолотили небосвод, Лорен приняла решение. Она поклялась себе, что будет сильной, как гордая царица Тамарис, о которой много лет назад ей рассказывала добрая няня, и никогда не покажет мужу, как желает его любви и как боится собственных чувств к нему. «Никогда! – уверенно сказала она себе, – никогда не узнает он о моих желаниях и чувствах. Пусть думает, что я так же равнодушна к нему, как и он ко мне. Так он не сможет уязвить мою гордость». Она поразмыслила ещё немного и добавила тихим шепотом: «Я клянусь быть верной себе и никогда не ломать себя в угоду мужу, как советовала мне королева Филиппа. Клянусь!». На сердце стало немного легче.

А потом проснулась Милли и принялась готовить свою хозяйку к грядущему торжеству. Лорен стойко выдержала все ухищрения служанки, направленные на то, чтобы сделать её неотразимой. И результат превзошёл все ожидания. Когда бледная, но удивительно похорошевшая Лорен об руку с графом Лестером, который оказал ей честь сопроводить невесту к ожидающему жениху, вошла под своды королевской часовни, немногочисленные свидетели готовящегося венчания невольно ахнули. Королева Филиппа довольно улыбнулась и просияла навстречу Лорен ободряющим взглядом. Король Эдуард удивлённо моргнул и невольно подумал о том, что напрасно упустил тогда эту скромную пташку, оказавшуюся на деле райской птичкой. А Ранальд Мюррей замер на мгновенье, увидев идущую к нему невесту, а потом засветился от гордости – король подарил ему не только замок и земли, но и красивую жену, которая ещё придаст ему веса. Правда, менять своё отношение к ней он не собирался. Женщина есть женщина. Она нужна, чтобы согревать постель и рожать детей, и ещё, чтобы вести хозяйство в его владениях. Всё. Разные там вздохи и переживания – это всё выдумки досужих бардов. Настоящему мужчине некогда думать о таких глупостях. Надо заниматься мужскими делами. А ему предстоит сделать ещё так много – завоевать доверие молодого принца, благодарность короля и рыцарские шпоры.

И всё же, когда граф Лестер с улыбкой передал ему руку Лорен, Ранальд принял её бережно и осторожно. Свои обеты он произнёс твёрдо, искоса взглянув на бледную, но спокойную невесту. «Да» Лорен прозвучало тихо, но уверенно. И своё обещание быть верной мужу в радости и печали, в здоровье и болезни, пока смерть не разлучит их, она тоже произнесла отчётливым голосом, но на него не взглянула ни разу. Однако когда Ранальд, надев ей на руку обручальное кольцо, склонился к ней с поцелуем, Лорен на мгновение дрогнула, увидев совсем близко бездонные синие глаза. Но ей удалось взять себя в руки, и лёгкое вежливое прикосновение удивительно мягких губ она выдержала без трепета, ничем не показав, как ей хочется приникнуть к этим тёплым губам в долгом нескончаемом поцелуе. Ей даже удалось улыбнуться, когда они повернулись лицом к присутствующим и принимали их поздравления.