— Пожалуй.

Костя заметил, что разговаривать у девушки нет желания, и что она себя явно заставляет. От этого стало особенно обидно.

— Поговорим в нормальной обстановке, — он кивнул в сторону своей квартиры.

Ёла замотала головой.

— Нет. Больше я к тебе не пойду, — она посмотрела на соседа исподлобья, с необъяснимой опаской.

— Почему? Что случилось? Ты так быстро вчера ушла.

— Костя, я должна тебе тоже кое-что сказать…

Собираясь с мыслями, Ёла задумчиво почесала голову. Наконец она, водя взглядом по черно-белой плитке под ногами, продолжила.

— Знаешь, всё, что произошло вчера это… — она нашла в себе силы поднять на него глаза. — Нет, я об этом не жалею, но больше такого не повторится. Как-то так. Пожалуйста, пойми меня. И к тебе я больше не приду. Прости.

Костя хранил молчание, в его глазах невозможно было прочесть ни единой эмоции, словно невидимые щиты скрыли их. Ёла вся обмерла, ожидая вердикт соседа, тем не менее, она пояснила.

— Я тебе ничего не обещала, ты мне тоже. Это была всего лишь мимолётная связь. Ты опытный, должен понять.

— Хотела, чтобы я оказался на месте тех девушек, которым я говорил нечто подобное? — ледяным тоном произнёс Гедианов.

— Нет. У меня не было цели отомстить.

— Одна поправка, я им говорил «до», а не «после».

Девушку стало раздражать, что он не слышит её, не пытается понять.

— А я сказала «после» и поставила жирную точку! А ты меня не слышишь! Костя, нас больше ничего не связывает. Та дружба, которая была, это вовсе не дружба.

Голос Ёлы задребезжал, как звон бокалов.

— Ты всего лишь позволил мне общаться с тобой. Ты многое знаешь обо мне, а я — ничего о тебе!

— Не понял?

— Я никогда не лезла тебе в душу, Костя! Никогда. Верила, что придёт момент, и ты сам расскажешь мне всё, что ты посчитаешь нужным, — с нескрываемым сожалением Ёла пожала плачами. — Я ждала достаточно! Извини.