Вместо ответа любовник надел изделие из бисера себе на запястье.

— Костя! Он тебе подошёл! Надо же…

— Теперь это моё!

Ёла задумчиво кивнула.

— Я сплела его семь лет назад… Для тебя это какой-то знак?

— Да! Что я твой мужчина!

— Вот так сразу? И жить теперь вместе будем?

— Ага. Официальная новость для Хмелевской Ёлы Владимировны! Отныне мы живем вместе! Я ваш мужчина, а вы моя женщина! — подражая комментаторам из информационных программ, произнес Гедианов.

— А как же конфетно-букетный период?

— А мы с тобой, что целый год делали? Пили чай и лопали конфеты!

— Костя! — стыдливо улыбаясь и уперев руки в бока, призывала к разуму «соседка».

— Поздно пить боржоми! Надо было думать, когда рисовала мою задницу на эскизах! Я поел! Сейчас хочу тебя! А потом спать!

Гедианов без труда подхватил Ёлу, устроив её у себя на плече, понес к кровати.

— Варвар!

— Ладно! Куплю тебе завтра коробку конфет!

Девушка рассмеялась.

— Гедианов, ты не исправим!

Три дня Ёла старательно избегала общество Ставроса. В то же время и он не вызывал её к себе, значит, эскизы не подошли. Зачем ставить человека в неловкое положение лишний раз?

Первый день был самый трудный. На руку Хмелевской оказался тот факт, что Ставрос с Леопольдом провели почти весь день за закрытыми дверями, жарко обсуждая стратегию для предстоящего мероприятия.

На второй Хмелевская задышала спокойнее. А на третий и вовсе расслабилась. Поняв, что коллекция пролетела, как фанера над Парижем, принесла пару коробок со швейцарскими конфетами на работу, чтобы угостить девочек.