— Святой отец, оставьте нас с герцогом наедине.

Тот поклонился и тут же удалился, двери за ним закрылись, оставляя супругов один на один.

Стефано прошел к толстой книге, на черном кожаном переплете которой красовался коронованный змей - символ его рода. Она лежала открытой, но он точно был уверен, что это та самая архивная книга, которую он не раз просматривал в детстве. Но после того, как в нее внесли даты смерти его родителей, то она стала подобием гроба. С тех пор Стефано к ней не прикасался.

Зато теперь его жена со священником исследуют ее, явно что-то пытаясь найти. В обычную любознательность он не поверит.

— Узнали много интересного, Ваша Светлость? Удостоверились, что я герцог?

Он съязвил, пальцем ткнув в текст, понимая, что страница открыта на ХII веке.

— Я не сомневаюсь в вашей родословной,— выдохнула Диана, понимая, что пришло время сказать важное,— я пытаюсь понять, сколько первенцев умерло в вашем роду.

Она опустила взгляд на книгу и руками уперлась о стол. Ее голова повисла, как на плахе. Но ей действительно только что зачитали приговор:

— Теперь я не сомневаюсь, что на роду Висконти проклятье. Я изучила каждое поколение,— она подняла голову, встречаясь с синевой глаз герцога. Но он смотрел на нее будто безжизненным взглядом.— Смерть приходила за каждым младенцем. А если она не забирала ребенка при рождении, то делала это спустя два-три-четыре года… Редко, но первенцы оставались живы, например, Оттоне Висконти в 1287 году. Вместо него смерть забрала его мать Валентину Висконти…

— Нет!— Громыхнул кулак герцога по столу,— не смей так говорить! Никакая смерть не имеет права забрать герцогиню. Ты будешь жить и править Ломбардией вместе со мной!

Теперь глубоко и часто задышал Стефано, пытаясь совладеть собой и не запереть жену в комнате на всю жизнь. Так с ней ничего не случится и он будет спокоен.

В нем говорил эгоизм, он хотел уберечь ее для себя, прикрываясь ее титулом. Она может не быть герцогиней вовсе, но она обязана жить для него.

Чтобы привести его в чувства, Диана подошла ближе и коснулась пальцами его щеки. Тут же губы Стефано впились в ее губы в яростном порыве чувств от безумных слов. Хотелось сгрести ее в объятия и стоять так очень долго.

Поцелуй от страстного и безудержного плавно переходил в нежный и чувственный.

Руки Дианы касались плечей мужа, желая, его раздеть прямо здесь и ощущать тепло кожи и запах тела.

Он на секунду оторвался от ее губ, смотря на них, потом заглянул в глаза:

— Я не позволю никакой смерти разлучить нас! Она еще не сражалась со Стефано Висконти.

И новый поцелуй почти подкосил Диане ноги, удержаться помогали могучие плечи мужа. Впервые супруги были вне спальни, но желая друг друга сильнее чем когда-либо. Не смущала обстановка, не тревожило, что слуги могли войти, не беспокоила книга рождения и смерти на столе. Наоборот, все это придавало остроту, изюминку и возбуждение.

Стефано подхватил Диану и усадил на стол, вставая между ее ног, стягивая с ее плеч лямки от платья. Губы не отрывались от ее губ, язык проникал вглубь словно хозяин, а Диана поддавалась, принимала. Но ее пальцы искусно проделывали другую работу - стянули с герцога черную котарди, она упала на пол, а он усмехнулся. Он знал, что Диана хотела его очень сильно. Боже правый, даже здесь, в этом зале на столе, хотелось друг друга еще сильнее.

Его пальцы прошлись по внутренней стороне ее бедер, поднимая юбку и останавливаясь там, где становилось горячее. Диана задышала чаще, даже поддалась вперед, но он лишь улыбнулся и убрал руки. И тут же губами коснулся ее шеи, спускаясь ниже, к ключице, слыша стон, который слетел с ее губ. Уже невозможно было остановиться, даже мысли о смерти улетучились, оставляя место только для любви.