— Вот именно. Это будет хорошей практикой, когда у меня появятся дети.
— С каких это пор ты думаешь завести детей? Ты даже не в состоянии сделать так, чтобы твоё комнатное растение не загнулось.
— С тех пор, как сегодня утром я увидела эту глыбу мужественности в Sprouts. Мои биологические часы начали бить, как Биг-Бен. Высокий, смуглый, красивый… И ты же знаешь, как я обожаю щетину, — вздыхает Слоан. — Она была эпической.
Я улыбаюсь, представляя, как она пялится на парня в продуктовом магазине. Эта ситуация обычно происходит наоборот. Занятия йогой, которые она ведёт, всегда посещает очень много наполненных надеждами одиноких людей мужского пола.
— Эпическая щетина. Хотела бы я на это посмотреть.
— Это как лёгкая щетина, появляющаяся на лице у мужчин к концу дня, только на стероидах. У него был такой пиратский вид. Это то слово? В любом случае, он источал такой преступно опасный флёр. Настоящий красавец. Рав-вр.
— Красавец, да? Не похож ни на кого из местных. Должно быть, турист.
Слоан издаёт стон.
— Мне следовало спросить его, нужен ли ему кто-то, кто готов показать ему достопримечательности!
Я смеюсь.
— Достопримечательности? Вот как ты теперь называешь свои сиськи.
— Не завидуй. Есть причина, по которой их называют активами. Мои сисечки отработали немало бесплатных напитков для меня, тебе ли не знать. — Слоан на мгновение замолкает. — Кстати, давай сегодня пойдём к «Даунриггерс».
— Не могу, извини. У меня есть планы.
— Ч-т... Я знаю, какие у тебя планы. Пришло время всё изменить. Положить начало новой традиции.
— Пойти напиться, вместо того чтобы остаться дома?
— Вот именно.
— Я пас. Блевать на публике – это не для меня.
Слоан усмехается.
— Я точно знаю, что тебя никогда в жизни не рвало. У тебя нулевой рвотный рефлекс.
— Это