— И куда ты собрался? — скептически посмотрел я на товарища. Мне как-то уже хватало приключений на собственную голову и не хотелось вляпываться во что-то ещё.

— Сумку я оставлю на хранение Саймону, — расхохотался Ванорз. — А вот мы с тобой пойдём в бордель.

— Не горю желанием... — буркнул я в ответ. Посещение подобного заведения вызывало у меня определённое отвращение, и, даже не копаясь глубоко в своих ощущениях по этому поводу, я был готов сходу выдать осмысленную аргументацию в объяснение этим моим чувствам.

— Да ладно, — округлил глаза эльф. — Не надо строить из себя моралиста. Возражения не принимаются.

Эльф снова хлопнул ладонью по рюкзаку и пружинисто спрыгнул с кровати.

— Пошли, — поспешно сказал он, не давая мне вставить и слова. — Жаль, конечно, что нам не удалось обновить твой шмот, он насквозь провонял смертью, но, может быть, так будет даже лучше. Это придаёт тебе некоторую схожесть с обычным наёмником.

Я с неохотой поднялся и последовал за напарником. Меня совершенно не прельщала идея посетить храм продажной любви, однако и некоторую логику в словах эльфа нельзя было отрицать. К тому же я вспомнил свой разговор с Мартой, и мне в голову закралась сумасшедшая идея, проверить которую можно было только на практике. Уже в дверях я попросил товарища подождать, подошёл к своему шкафу, залез в рюкзак, выудил из его глубин свёрток с амулетом Мора и спрятал его за пазухой.

Ванорз, видимо, решил, что я поборол свои моральные терзания, и к нему вернулось его шальное настроение. Спустившись вниз, он передал сумку Симону, который уверил, что сохранит всё в целости и сохранности даже ценой собственной жизни, если вдруг возникнет такая необходимость, и похлопал друга по спине, отпустив пару сальных шуточек, в ответ на которые эльф довольно расхохотался. Возможно, такое панибратство было связано с тем, что в зале таверны не было посетителей, а может, у моего напарника просто было хорошее настроение в предвкушении скорого развлечения.

Трактирщик заметил мою кислую мину и не преминул воспользоваться этим, чтобы пошутить насчёт моей ориентации, на что эльф ответил ему о широте выбора на любой вкус в том месте, куда мы направляемся. Так мы и покинули таверну, сопровождаемые добродушным смехом Симона.

Побродив среди улочек, понемногу наполняемых сумерками, мы вышли к одноэтажному зданию, ярко освещённому разноцветными огнями. Здание на вид было деревянным и имело очень занятный дизайн из многочисленных декоративных элементов растительной тематики: листья и цветы всевозможных размеров и форм мерцали в отблесках множества светильников, орнамент в виде лиан струящимся дождём опутывал сооружение, предавая ему фантастический антураж. Вывеской для заведения служила большая, почти в человеческий рост, фигура обнажённой девушки, прикрывающей руками свои прелести. По периметру фигуры то и дело сменяла цвет яркая полоса. Под вывеской висели такие же светящиеся по трафарету иероглифы, которые я смог прочитать как «Бескрылая фея». Не успел я это сделать, как вокруг хрупкой фигуры девушки на вывеске возникли прозрачные крылья бабочки, тотчас исчезнувшие, скомкавшись, будто сорванные.

Я обернулся к товарищу и увидел его улыбку, он был явно доволен произведённым на меня эффектом.

— Магия, — пояснил он. — Это достаточно опасный район, и никакой уважающий себя эльф сюда не заглянет... — Ванорз расхохотался. — Но, как ты понимаешь, ко мне это не относится, и меня здесь хорошо знают. Поверь мне, в местах, куда не заглядывают эти мерзавцы, всегда гораздо уютнее...

Эльф ободряюще хлопнул меня по плечу, подталкивая вперёд. Мы подошли к входу, который вместо штор прикрывала кисея декоративных лиан, и Ванорз, обеими руками раздвинув их в стороны, шагнул внутрь. Я, для храбрости глубоко вздохнув, шагнул за ним, чувствуя, как сомкнувшиеся лианы хлестнули меня по спине.