Я скатилась с кровати, почистила зубы и причесалась, затем побрела на кухню и обнаружила Кристиана у плиты, без рубашки, с мокрыми волосами. Я любила его таким, каким он был, с небрежной стороной, которую мало кому удавалось увидеть. Вот таким, он был моим.

Но когда я обняла его за талию, он напрягся. Неопределенность мерцала сквозь меня. Он был тихим последние пару дней, и неуверенная часть меня была одержима тем, что это могло означать. Все стало хорошо с тех пор, как он открылся мне на прошлой неделе, но я не просила его о большем. Это было жалко, я знала, но боялась, что следующий вопрос оттолкнет его навсегда. И проверить это все равно, что ступить на край тьмы.

— Ты голодна? — спросил он, когда я отошла от него.

Я посмотрела на тарелку с блинами на столе и сморщила нос.

— Не сейчас.

Схватив апельсиновый сок из холодильника, я налила себе стакан.

Следующие слова из его рта заставили меня задохнуться, когда первый освежающий глоток скользнул в мое горло.

— Мы должны пожениться.

Я закашлялась, глаза заслезились. Я медленно поставила стакан на стол и вытерла сок с подбородка.

— Не думаю, что я тебя правильно расслышала.

Он повернулся ко мне, его глаза были глубокими и бездонными.

— Я сказал, что мы должны пожениться.

Моя грудь из горячей превратилась в холодную.

— Что?

— Ты слышала меня, Джианна.

Мой пульс участился.

— Мы встречаемся всего несколько... месяцев.

Он издал саркастический вздох.

— Ты была моей все эти чертовы годы.

Убежденность в его голосе затрепетала в моей крови, поселяясь в сердце. Шок вывел меня из равновесия, и я не знала, как реагировать. Я обошла вокруг островка, увеличивая расстояние между нами, чтобы найти место для размышлений.