— Ага. Печально. — я почесал шлем. — Выходим из группы, пересобираем и идём втроём? Думаю, справимся и без этаких вот… бойцов.

— Втроём?

— Конечно! Ты что, Варашика не считаешь за товарища? — я присел на пол, обнял кабана и с нарочито грустным лицом посмотрел на бард.

— Оу, прости! И ты, Варах, прости! Ты очень ценный член нашей группы!

— Вот видишь, он тебя ценит! Не обижайся на него, милый! — я гладил Вараха, а то сидел с довольной мордой и со всем был согласен.

Проблем действительно не было. Нашего тройного урона хватало и на треш, и на боссов, а хила Горшка было достаточно, чтоб не помирать. Я ещё дополнительно пил зелья на броню и вапиризм, с таким набором можно было бы вообще без хила проходить.

Последний босс в данже порадовал — здоровенный мужик-краб с клешнёй размером с меня вместо левой руки. Бегал по стенам и потолку, вызывал десятки влюблённых в него нагинь, которые атаковали нас, и всё время пытался утопить нас, устраивая наводнения. Мы его с полчаса ковыряли без рэнджей, но таки убили.

— Слушай, а почему тебе так сыпется-то много? — бард вопросительно смотрел на меня после облутывания босса.

— В смысле — много? Вроде как всегда. — о чём это он?

— Да тебе двадцать семь камней для ювелирки упало и десяток стопок травы. Я первый раз такое вижу! До этого самое больше, что видел, — четыре камешка и стопка травы.

— Ааа, это… ну… это потому… потому, что у меня целых два очка удачи! — а чё ещё сказать? Ну не буду ж я всё рассказывать.

— Серьёзно? — Горшок обрадовано смотрел на меня. — Два? Солидно! А как получила?

— Я выиграла турнир на 50 уровне, вот и далее.

— Ого! Так вот почему ты в одиночку этих вагонов разделала! Теперь понятно.

— А что, удача — такая редкая характеристика?

— Конечно. Все топовые игроки за ней гоняются. Теперь даже понятно почему. У главы гильдии «Старс», говорят, семь очей удачи!

— Ого, целых семь! — я покосился на 22 очка удачи в своих характеристиках. — Даже и не верится!

— Ага. Но и два тоже много. Я б тоже хотел удачей разжиться, но у турнире я плохо выступил. — по лицу пробежала тень грусти.

— Ничего, и на твоей улице перевернётся грузовик с пряниками!

— Буду надеяться!