Затем сел в машину, адъютант захлопнул дверцу и быстро уселся на переднее сиденье рядом с водителем. Обернулся, глядя собачьими преданными глазами, спросил:

— Куда прикажете ехать, эфенди?

— В госпиталь. Мне — плохо…

…Моррисон, сколько осталось?

— Ещё пять минут, господин уинг-капитан. Затем снижаемся до тысячи футов и идём ещё три минуты. Потом — посадка.

— Понял.

Уинг-капитан Олбрайт вновь посмотрел на приборы. Проклятые янки всё-таки научились делать самолёты лучше, чем в метрополии… Он щёлкнул тумблером, вызывая бортмеханика.

— Что там Леннон?

— Всё в порядке, сэр. Машина работает просто отлично!

Командир передёрнул плечами от неудовольствия. Проклятый недоумок ДОЛЖЕН ЗНАТЬ, что только англичане умеют делать настоящие добротные вещи. Только БРИТАНСКИЕ товары — лучшие в мире! И НЕ СТОИТ хвалить при нём что-то, сделанное янки. Надо будет наказать этого идиота по прибытии. А повод? Ха! Повод всегда найдётся… От приятных размышлений по поводу предстоящего наказания проштрафившегося нижнего чина его отвлёк сигнал штурмана:

— Точка «эйч», сэр. Пора начинать снижение!

— Понял. Выполняю.

Руки уже автоматически делали нужные движения: выключили автопилот, убавили обороты четырёх моторов, изменили положение элеронов. Огромная многотонная махина плавно пошла вниз. Вслед за ведущим этот же манёвр повторили и остальные пятьдесят машин эскадрильи. Олбрайт краем глаза взглянул в боковую форточку, и его сердце преисполнилось гордости — лучшие в мире пилоты! На самых лучших на данный момент машинах! Они устроят большевикам кровавую баню!

— Вижу сигнальные огни аэродрома, сэр! Всё в порядке! Приводной маяк включён, можно садиться!

— Держись, ребята! Приземляемся!

… «Б-17» послушно лёг на крыло и заскользил вниз, повинуясь рукам Уилбура Олбрайта…

…В это же самое время в кабинет Фюрера Германии Адольфа Гитлера вошёл начальник разведки Рейха адмирал Канарис. Выбросил руку в приветствии:

— Хайль!

— Хайль. Садитесь, адмирал. Докладывайте.

Вильгельм сел на жёсткий, ужасно неудобный стул с высокой спинкой.