— Значит, это ты та крыса?! — прошипела Карина, осознав, кто стоит за нападением на колонну в Могилевке. — Предатель!..

— Это как посмотреть! — хмыкнул кавказец. — Мы же не называем внедренных к врагу разведчиков предателями?! Ты что думала?! — вскинув брови, вернул он былой акцент. — Я к Циркулю шашлык готовить устроился?!

Злобно оскалившись, Хамиль ловким движением большого пальца взвел пистолетный курок и, чуть повысив голос, резко вернулся к теме разговора. — Баллоны где?!

Некоторое время девушка улавливала мой замутненный болью взгляд, видимо, отыскивая в нем право на молчание. Мы оба прекрасно понимали, что в живых нас не оставят. При этом так же понимали, что, окажись в руках бандитов оружие массового поражения, может погибнуть гораздо больше людей, хороших людей, среди которых, возможно, окажутся и наши друзья.

В ответ на немой вопрос своей любимой я нагло покачал головой из стороны в сторону. Нет, я не геройствовал. Просто в какой‑то момент мне стало обидно, что этим ублюдкам так просто достанется желаемое. Да и, если честно, в голове продолжала мелькать мысль о том, что не все еще потеряно и вот — вот в здании появится кто‑то из наших и поможет освободиться. Я тянул время…

Кавказец не оценил мой красноречивый жест. Недовольно покачав головой, он с силой прижал пистолетный ствол к моей ноге, а затем с выразительным напором повторил:

— Говори!

Не знаю, что же все‑таки высмотрела в моих глазах Карина, но продолжать играть в молчанку она более не стала. На миг ее лицо исказила еле заметная ухмылка, и, брезгливо поджав губы, она уставилась на Хамиля.

— Каменка… — фыркнула девушка. — Блокпост тридцать километров к западу знаешь?!

— Знаю. — Кивнул кавказец и недоверчиво прищурился. — Хочешь сказать, баллоны там?!

— Там! — увереннее бросила она. — Синий фургон… "Ситроен"… Точных координат не знаю, но покажу, где он стоит!..

— Хм… Это как же вы туда груз‑то уперли?! Там же мертвецов как на Ростовском кладбище!..

— Да, зомбарей много…, для того и упрятали баллоны там, но пробраться можно…, я покажу как…

Задумчиво улыбнувшись, кавказец запрокинул голову назад, хрустнув шейными позвонками, затем тяжело вздохнул и снова уставился на Карину.

— Покажешь, говоришь?! — сквозь зубы процедил он. — Хм… А я вот что‑то не верю!..

Грохот близкого выстрела заглушила новая порция острой боли. Не поведясь на откровенный блеф Карины, Хамиль все‑таки нажал на спуск. В этот раз сознания я не потерял и успел полноценно насладиться проникновением свинца в мою и без того израненную плоть. Боже, как же это… больно! Пуля попала точно в колено, и я, взвыв, завалился на бок, истерично забившись в конвульсиях. Мои мышцы задеревенели в напряжении, дышать стало невыносимо трудно, а голова, казалось, вот — вот разорвется. При этом я все же продолжал слышать столь ненавистные голоса.

— Мля…, он аж обоссался!.. — насмешливо выдал кто‑то из присутствующих. — Иди сюда, помоги!

В какой‑то момент я осознал, что ничего не вижу. В глазах рябила тягучая алая взвесь, и я обреченно подумал, что зрение уже не вернется. Впрочем, эта мысль скоротечно сменилась молитвой о том, чтоб сознание наконец покинуло меня и я больше не чувствовал этой боли. А может, лучше смерть?! Черт, нет! Я стыдливо осекся, вспомнив про любимую. Нееет!.. Терпеееть! Ждааать! Нам помогут…, скоро…, я знаю — помогут! Ты же счастливчик, Фарт! Ты же самый, мать твою, удачливый сукин сын на планете! Держись, Фарт! Держись!

Две крепкие пары рук ухватили меня за шею и плечи, а затем рывком приподняли и вновь прижали к комоду. Тут же лбом ощутил разогретый металл и испуганно замер, стараясь приглушить громогласные удары сердца.

— Здесь они, здесь! — истерично вскрикнула Карина, испугавшись, похоже, не меньше моего. — У Неро в баре…, в подвале!.. Я не вру!.. Не вру, правда!.. Оставь его, пожалуйста…