— Зачем нам это делать? Статистика — не такая уж и интересная вещь.

— И все же вы должны их опубликовать. Например, для большей прозрачности.

— Мы публикуем все, что требуют законы штата и федеральные законы.

— Это ничтожная часть информации, которую должны публиковать государственные и федеральные тюрьмы.

Хикс пожал плечами.

— Мы не создаем законы, а лишь выполняем их. И очень строго.

— Вы используете статистику, чтобы обмануть общественность. В ваших тюрьмах серьезная проблема с наркотиками, а вы пытаетесь ее скрыть. Когда заключенный получает передозировку и должен быть доставлен в больницу, вы представляете госпитализацию в качестве превентивной меры, продиктованной вашей гуманностью. Легко скрыть правду, когда заключенный восстанавливается после передозировки. Но когда он умрет? Все усложняется, не так ли?

— Вы ошибаетесь. Послушайте, могу ли я поклясться, что никто не будет проносить наркотики в один из наших центров? Нет. Такова реальность, в которой мы живем. Я не такой наивный. Но когда дело доходит до наркотиков, «Минерва» прилагает гораздо больше усилий, чтобы защитить и поддержать людей внутри, чем все остальные тюрьмы. Мы не хотим, чтобы в наших центрах по отбыванию наказаний умирали люди.

— Докажите. Покажите нам данные.

— Я…

В дверь за Хиксом громко постучали, и охранник, наблюдавший за журналистами, снова вошел в комнату.

— Извините, что прерываю, мистер Хикс, — сказал он, — но вам звонят.

— Скажи, что я перезвоню. Я сейчас занят.

— Это губернатор, мистер Хикс.

— О! Чего он хочет?

— Он не сказал. Но он сказал, что это срочно.

— Хорошо. Полагаю, мне не стоит заставлять губернатора ждать. Проводишь наших гостей к выходу?

— С удовольствием, — кивнул охранник.

Хикс обратился к журналистам:

— Мне жаль, но мы должны закончить. Очень жаль, потому что дебаты мне понравились. Я обещаю предоставить информацию о смертности нашему другу в конце стола. Если, конечно, мне позволят юристы. Мы должны быть особенно осторожны при публикации такой служебной информации. Мы обязаны соблюдать требования Комитета по этике. Я поговорю с одним из наших заключенных. Я спрошу его, согласен ли он с вами поговорить. Когда «Минерва» взялась за эту тюрьму, у человека, о котором идет речь, была проблема с одним глазом. Мы с Дэймоном были свидетелями похожего случая много лет назад, когда работали на другого тюремного оператора. Компания отказалась вызывать врача из-за высоких расходов. Она не обеспечивала медицинскую страховку. Состояние заключенного ухудшилось, и в конце концов он ослеп на оба глаза. То же самое произошло бы и с нашим человеком, но мы дали ему проактивное лечение. Теперь он художник. Рисует акварелью. Часть его полотен выставлена в галерее в Джексоне. Он может рассказать вам по собственному опыту о нашей гуманной политике. Уверяю вас, в ней нет места мертвым наркоманам.