— Будущее неопределенно, — улыбнулась лисичка. — Кому это знать, как не хозяйке камней?
Хозяйка камней? Я еще раз взглянул на окружавшие меня предметы на полках, внимательнее рассмотрел гравировку на оружии Сары. Прежде сталкиваться с рунической системой магии мне не приходилось — в этой области знания зияли широким провалом. Все, что мне известно, сводилось к паре фраз: используется в основном при изготовлении артефактов, лучшие специалисты киннары, они же цверги. Значит, хозяйка магазина принадлежит к этой расе.
Цверги пришли в наш мир вторыми и сделали это не по своей воле. Их изгнали из родного мира. Сначала раса пыталась торговать с людьми, основывала собственные княжества, затем любителям подземелий пришлось смириться и последовать примеру коренных жителей — спрятаться. Солнечный свет цверги переносили плохо: он резал им глаза, — изготавливали качественное оружие. Вроде бы Хитрый Нос говорил о способности прорицать с помощью гадальных камней и упоминал о любви к музыке.
— Ага. А торговать чем собираетесь?
— Удачей, как всегда. Если желаете, можете приобрести у нас кое-какой товар на реализацию. За небольшой процент отдадим в хорошие руки, не пожалеете.
— Вы ж свою лавку открывать собираетесь?
— Собираемся, — кивнула Чистый Родник. — Только не сразу. Сначала клиентуру найдем, обстановку прощупаем, узнаем, кто в городе живет. Колдунов очень уж много, а это народец скользкий. Могут не посмотреть, что за нами мастер города стоит. Охотники же в наши свары влезать не станут.
— Эт верно. Значит, оптом хотите сдавать?
— Мы предпочитаем работать с проверенными партнерами, а ваш народ известен честностью. Приезжайте, посмотрите товар, поговорите с мастерами. Возможно, мы будем полезны друг другу. — Кицуне низко поклонилась.
— Приеду-приеду, — кивнула Сара. — А вам от меня чего нать?
— Немного «детей солнца», десяток «темных слез» и пару «глаз синевы» (то есть янтарь, гагат, сапфир). Еще нужны «стрелы воздуха» или хотя бы рунные камни для их изготовления. Если есть, с радостью возьмем «лунную пыль», медную и железную руду, настойку разрыв-травы, зелье каменной кожи тоже возьмем.
— Чего это так? На войну собираетесь?
— Просто восстанавливаем старые запасы.
— Хе! — Продавщица выбила трубку. — Кое-что есть. Даже ледяная темница есть. Возьмешь?
— Если сойдемся в цене, — блеснула улыбкой кицуне.
С пустыми руками не ушли. В дополнение к озвученному Чистый Родник набрала огромный баул, нести который до машины пришлось, само собой, мне. Не знаю, чем именно она закупилась, но тащить сама не могла — силенок не хватало. Причем спорила до хрипоты, торговалась буквально за каждую вещицу. В ход шли лесть, плач о бедственном положении клана, отсутствии денег, угрозы найти другого продавца, намеки на дружбу со Звениславом. Дважды мы уходили и останавливались в дверях. В ответ шли стоны о работе себе в убыток, заверения в вечной дружбе и гарантия качества товара.
Похоже, обе стороны наслаждались процессом. Мадам Сара даже бросила свою трубку — настолько увлеклась торговлей с достойным противником. Наконец ударив по рукам — в прямом смысле, — мы затащили приобретения в машину. Устраиваясь поудобнее, Чистый Родник с довольным видом перебирала последнее приобретение — тоненькую связку сушеной травы с воткнутой в нее изогнутой палкой. Как взяла в руки, так и не выпускала. Травка «фонила», но слабо.
— Угадай, что это такое? — Девушка помахала покупкой перед лицом.
— Не стану. Будем разбирать — расскажешь.
— Фу, какой ты грубый. А с таким амулетиком, чтоб ты знал, никакой мертвец не страшен. Из тех, что своей волей поднялись. Не сомневайся, бывают и такие, и намного чаще, чем люди думают. На полях жестоких битв, в местах, где пролилась кровь невинных, восстают жертвы случайного или осознанного колдовства. Кицуне исстари занимались упокоением неприкаянных душ — в Китае это вообще древнейший промысел нашего народа. Все знали, к кому обратиться, если духи досаждают.