Голова ее закружилась и девушка села на кровать, пытаясь думать рационально.
«Ладно, допустим, он внимателен. Он не мог узнать всю эту информацию ни от кого, да еще и за столь короткий срок. Чтобы так меня читать, нужно чувствовать, схватывать эмоции человека на лету и иметь при этом за плечами огромный опыт анализа. Он – не просто эмпат, он сильнее меня, опытнее. Но это только подтверждает тот факт, что он физически не способен никого толкать на смерть. И он узнает, если я проинформирую Кристиана…», – она даже губу прикусила от досады.
Саша заставила себя успокоиться, вернулась к ноутбуку и решила поискать случаи подозрительных самоубийств в прессе Владивостока. Скорее всего, в новостных лентах, на форумах и в группе обсуждались особенно нашумевшие случаи.
Примерно через час поиска она отыскала два события, которые, впрочем, слабо затронули интернет и сетевую общественность. Первый «Ученица вскрыла себе вены перед экзаменом», скорее всего, к делу не относился, но второй был интересным, хотя информации по нему нашлось мало. «Публичное самоубийство старшеклассницы» – гласил огромными буквами заголовок. Под ним фото худенькой, напоминающей манекен, девушки, смотревшей в камеру безучастным ко всему взглядом больших, темно-серых глаз. Последние ее слова выделены курсивом в конце статьи: «Я сгорю, а вы – истлеете». Сказав это, со злой улыбкой она перерезала себе горло. Трясущимися руками успела ударить по шее два раза. К сожалению, ни учителя, ни врачи помочь девушке не смогли. Задев сонную артерию, острое лезвие повредило связки и трахею.
«Почему они уходят?» – спокойно написанный на форуме вопрос показался ей воплем. И ответ гостя:
«Они?»
В ответ ему прислали ссылку на самоубийство, произошедшее около полутора года назад. Пятнадцатилетняя девушка отравилась лекарствами. Предварительно надела пышное, красивое платье с корсетом и ручной вышивкой. Сделала себе укладку, промыла желудок и кишечник…
Словно хотела выглядеть красиво. Словно бросала в лицо миру свою молодость, таланты, мысли, саму душу. Всё время, пока ждала действия таблеток, девочка читала сборник поэм Лермонтова.
Предсмертной записки при ней не нашли. Ее рукой были жирно, с беспощадностью к старой книге, подчеркнуты строки из знаменитого произведения.
Скользким, неприятным дежавю вспомнились строки стихотворения «Ворон». Неуловимая похожесть – обреченность, гордое самообвинение на вечные муки и бесконечная ненависть, доведенное до смертельного абсурда презрение к самой жизни. Она продолжила читать о суициде несчастной, но находила только отрывки словесных перепалок.
«Дура! Вот мерзость – с родителями так поступить!»
«Родаки сами виноваты».
«Подростковый недотрах в могилу свёл, лол».
«Предупреждение от администрации: мат на сайте запрещен».
Саша проигнорировала сообщения с выдержанным в стоицизме презрением, она не могла позволить эмоциям помешать ее рассуждениям. Точно в награду догадка блеснула ослепительной молнией, скрыв на мгновение от ее взора монитор с сальными, грубыми, глупыми комментариями, сочувствующими, изобличающими, жалующимися…
Единственное, что она нашла для себя за всё время поиска – недоумение. Саша знала, что она никогда в жизни не смогла бы толкнуть человека убить себя. Это было невозможно, потому что тогда ей бы пришлось повесить заодно камень и себе на шею, а подстрекатель, убив несколько человек, не собирался останавливаться на достигнутом.
И что значит его
Голова ее заныла, и Саша почувствовала, как у нее поднимается температура. Кристиан бы приказал ей немедленно прекратить самодеятельность и отдохнуть, но сама она остановиться не могла. Саша размеренно зашагала по комнате.