Дэв и Хантер раскланиваются с таким видом, будто они без ума друг от друга. Дэв перегибается через спину Хантера, и они синхронно отвешивают поклоны. Пока руки парня из Are You Randy? заняты аплодисментами, Нора кладет руку на плечо Кэролайн, наклоняется к ней и кричит что-то ей в ухо. Кэролайн отодвигается в сторону сантиметр за сантиметром. Я ничего не могу разобрать, а потом наконец слышу, как Кэролайн орет: «Я не под кайфом!» – а значит, на самом деле, конечно, так и есть, потому что разве станет кто-то в трезвом уме вопить такое? Парень из Are You Randy? начинает врубаться в происходящее, так что он пытается удержать ее, схватив покрепче. Но инстинкты абсолютно подводят его, потому что его рука соскальзывает куда-то к ее груди, а это явно не та территория, которая поможет ему закрепиться. Нора резким движением отмахивается от его волосатой лапы, и вот Кэролайн уже тащится в мою сторону.

Я едва успеваю понять, что происходит. Кэролайн наклоняется в мою сторону, а я ее ловлю. Потом ее клонит вниз, и я почти уверен, что ее вот-вот стошнит на меня, но вместо этого она распрямляется, смотрит на меня и говорит:

– У тебя реально отвратные ботинки.

Нора появляется рядом со мной. Она произносит:

– Пойдем.

Она предоставляет мне тащить Кэролайн, которая между делом кричит всем, кто попадается на пути: «Уберитесь на хрен с дороги», – разгоняя толпу своим ревом. Я сердцем чувствую, в какую сторону мы идем, потому что оно начинает колотиться, словно я и правда хочу сказать что-то важное. К тому моменту, когда я оказываюсь способен сосредоточиться до такой степени, чтобы понимать, что происходит вокруг, я осознаю, что кто-то заслоняет нам путь. Это девушка, которая забрала ключ от моего сердца и с улыбкой проглотила его.

– Мне нужна твоя машина, – говорит она.

И я будто забыл, как произносится слово «Что?», потому что я просто стою на месте, глядя на Трис, и думаю: «Она говорит со мной». И почему-то эта мысль превращается в «она дает мне шанс».

– Мне кое-куда нужно, – сообщает она. – Обещаю, я ее верну.

Я сую руку в карман за ключами. И думаю: «Я поеду с тобой». Я представляю, как она сядет на пассажирское сиденье, и мы будем болтать, прокручиваю в голове подходящие фразы. Ее лицо будет освещено тем особым светом, который царит ночью в машине – на две трети от приборной панели, на треть от проносящихся мимо огней на противоположной полосе. Я слишком хорошо это помню.

Черт, я же любил ее тогда. И тогда просачивается в сейчас. Я думаю: «Почему нет?» Я думаю: «Мы же совсем не изменились». А какой-то голос извне произносит: «Боюсь, машина уже занята. Ты там не поместишься, Трис. Прости».

Теперь эта Нора улыбается, источая дружелюбие и свет.

– Прости, что? – спрашивает Трис.

– Извини. Я неясно выразилась. Давай я поясню. ОТВАЛИ НА ХРЕН.

– Ой, Нора, а я думала, это ты у нас не выносишь ругательств. А теперь, почему бы тебе не взять вон там бутылку «пьянзиллы» и не поискать каких-нибудь фанатов Weezer, чтобы поразвлечься с ними? Я не с тобой, а с Ником разговариваю.

А я думаю: «Она борется за меня. Трис добивается меня».

Но почему-то Нора обнимает меня и запускает пальцы мне в задний карман джинсов.

Я уже собираюсь сбросить ее руку, но тут Трис произносит:

– Ну же, Ник – мы правда опаздываем, и нам нужна машина. Я заплачу за бензин.

И тут же я понимаю, что меня нет в этом ее «мы». Меня выгнали на хрен из этого самого «мы».