— Там такая любовь, такая сильная любовь… Я не знала, что Бонд такой человечный. Хорошо, что мы сходили, правда?

— Ага.

— Тебе совсем не понравилось? Но почему? — театрально взмахивает она руками. Губы нервно кусает, раздражается постепенно.

— Хороший фильм, но я рассчитывал на другое, — отвечаю сухо. На самом деле я пошёл в кино ради Аурики. Чувство вины, зараза, острыми когтями царапает внутренности. Я не должен ему поддаваться, но эмоции берут верх.

— Просто ты бессердечный, — вдруг резко говорит Аурика. — Тебя фильмы не трогают, на эмоции не пробивают. Ты словно в панцире своём закрылся и только умеешь, что работать, академию свою строить, новые исследования проводить. Или чем ты там занимаешься? Видишь, я ничего не знаю, потому что мы не разговариваем, Рус!

— Ты перебарщиваешь, — с нажимом произношу я. — Если у тебя есть претензии, выскажи их спокойным голосом, без истерик и криков.

— Точно робот, — криво усмехается Аурика.

Её телефон вибрирует. Она бросает на меня быстрый испуганный взгляд, хватает свой смартфон и что-то печатает.

Вот уже два месяца у нас с Аурикой всё нормально. Мы почти не ссоримся, разговариваем на бытовые темы, по вечерам гуляем или фильмы дома смотрим. Несмотря на сильнейшее влечение к Ларе, я понимал, что это лишь мимолётный курортный роман. Стабильность и осмысленный подход к жизни — вот, чего я хочу. А разорвать долговременные отношения ради девушки, которую я знаю всего три дня, — верх идиотизма.

Хотя такая мысль меня несколько раз посещала. Острая, как игла, зудящая, надоедливая мысль, слишком упоительная в своей невозможности. Я давно не чувствовал себя настолько живым, как в те несколько дней. Однако это лишь эффект новизны. Любые отношения рано или поздно превращаются в то, что сейчас происходит между нами с Аурикой. Страсть угасает, желание быть вместе двадцать четыре на семь — тоже исчезает. Остаётся лишь дружеская связь, искренность и теплота, которая связывает двух людей. И у нас с Аурикой это есть.

Просто сейчас очередной кризис наступает. Мы его преодолеем.

Аурика откладывает телефон и улыбается мне. Довольно фальшиво, надо сказать. За пять лет я научился распознавать её настроение и замечать наигранные эмоции.

— Что-то важное? — спрашиваю, кивая на телефон. Надо же что-то говорить.

— Нет, ничего такого. Подруга пишет, Леська, ты её знаешь, — тараторит Аурика, бросая взгляд на телефон. Она выглядит напряжённой. Мне это не нравится, однако копаться в её странном поведении не хочу.

— Ясно. Можешь объяснить, чего конкретно тебе не хватает? — возвращаюсь к нашему разговору.

После случайной встречи с Ларой я веду себя, как скотина: храню секреты от собственной невесты, за её спиной вижусь с другой девушкой. Да что там вижусь — я провоцировал Лару, когда мы заперлись в отдельном зале ресторана. Хотел понять, с какой целью она меня туда затащила. Ну не о политике же говорить?

В итоге узнал, что скоро стану отцом. До сих пор от шока не отойду, хотя с каждым днём эта новость приносит мне всё больше радости. Я всегда хотел детей. Аурика же с этой темы вечно соскакивает.

— Мне всего хватает, Рус. Ты прости, что я разнервничалась. Это фильм виноват, вымотал мне душу. Просто там такие настоящие чувства показали, боже, — вздыхает она, уперевшись локтями в стол и глядя в темноту за окном.

На её телефон снова приходит оповещение. Аурика дёргается, но отвечать не спешит. Видимо, у них с подружкой какие-то секретные разговоры происходят. Вполне вероятно, что они меня обсуждают.

— А ты свободен на выходных? — торопливо спрашивает Аурика.