Эмма бы назвала его бароном или обедневшим виконтом, если бы не знала правды. Мистер Мальбек держался достойно и смотрел на Эмму порой так, будто она что-то делает неправильно. Это определённо ставило на место, а для такой особы, как Эмма, всё равно, что возвысило его в её глазах.

В Эмме проклёвывалось к мистеру Мальбеку уважение, и потому она с лёгкостью назвалась его женой и приобрела два билета в каюту второго класса.

– М-м… я зашла в тот салон, что вы мне велели, мистер Мальбек. К слову… мой экспромт на рынке с мисс Гри – забудьте. Теперь я миссис Мальбек, – с гордостью объявила Эмма.

– Зачем?

– Потому что я побоялась жить с незнакомцами, а тут две раздельных койки, и мы с вами не окажемся в неловкой ситуации. Только каюты не продают одиноким молодым людям разного… пола. А вот супругам – почему нет? Мы мистер и миссис Мальбек. Здорово?

– Нет. Продолжайте, – холодно велел Глер.

– Так вот. Зашла я в тот салон, а та-ам… ужас! Платья стоят состояние, а качество… ну словом не стоит ломаного коллета, – она сказала последнее с гордостью, будто только что подцепила это словечко и жутко гордилась своей новой способностью изъясняться как простой человек. – И зашли туда две дамы. Ну не в том смысле, что две аристократки, а просто две дамы. Одна, кажется мисс Моррисон, другая не то её дочь, не то сестра. И вот они зашли и говорят: “Ну до чего дорого! Идём на рынок!”, я вышла вслед за ними. И вот! Я на рынке! Там всё та-ак дёшево. Я накупила просто кучу всего. Ку-учу! И за такие гроши.

И у меня осталось много денег. Я и думаю, что мне брать этот билет третьего класса с обедом за двенадцать кахет, если можно обменять? Я подошла к кассе и говорю, мол муж мой, мистер Мальбек купил билет, а я бы хотела обменять на другую каюту и докупить для себя. Кассир говорит: где же билет? Я говорю: мы с мужем разделились, и билет я взять забыла. Ищите его имя! И кассир нашёл! А потом я устроила целое представление, и в итоге мне вернули деньги, продали два билета второго класса с обедом и ужином! А? Как здорово!

И Эмма выдохнула, покончив с историей. Откинулась на спинку сиденья и сложила руки на коленях.

Каюта была просто ужасна по её меркам. Простые стены, оклеенные бумажными обоями. Минимум мебели, две койки и столик. Имелся скромный умывальник, и больше никаких удобств. Зато не по шесть человек в каюте и еда получше будет. Эмма вспомнила о пирожках, что вручила ей женщина на рынке, и объявила, что пора пить чай.

В шкафчике она нашла две казённые кружки и под удивлённым взором Глера, ошпарила их кипятком прямо из ладоней.

– Вы…

– Водная магия! Она почти бесполезна, на мой взгляд… Но я могу делать всякие вещи… вроде этого. Ничего особенного, я понимаю, но хоть что-то, верно?

– Постойте… что-то вроде этого? И всё? – Глер удивлённо уставился на Эмму. Она тем временем шарилась в единственной тумбе, имеющейся в каюте, в поисках чая и сахара.

Наконец Эмма разогнулась и поставила перед Глером две жестяные банки, два стакана и принялась заваривать чай.

– Я не очень сильный маг, мистер Мальбек. Я окончила школу… потом колледж. У меня есть образование, но больше теоретическое. Папа всегда говорил, – Эмма вздохнула с толикой печали, это было так искренне, что Глер не мог не посочувствовать. – Что это не главное. Что для женщины магия – не главное… Семья, дети. Моя матушка, – Эмма неловко засмеялась. – Она из семьи графа Аиренского… богатая наследница и совсем лишённая какой-либо силы. Её выдали за отца в пятнадцать, она даже не получила образование. Якобы… было хорошее время для брака. На деле просто не хотели афишировать, что ни о каком колледже и речи быть не может. А я, видимо, унаследовала от неё эту… слабость.

– Но вы же не совсем слабы, леди Эмма. Вы что-то можете.

– Да. Я и не претендую на большее, – кивнула она. – А вы, мистер Мальбек?

– Я учился на артефактора. Так что занимаюсь тем, что умею, – коротко ответил Глер.

Эмма уже поняла, что этот молодой мужчина не очень-то разговорчив и вообще довольно хмур для своего возраста.