Возможно, помогли бы разрабатываемые совместно с Даном медтюбики, но единственный образец, который у меня был с собой, я потратил на Аша.

И если Денебери было, в общем-то, плевать на раненых — он просто не считал, что чем-то им обязан, то я попал в крайне неудобное положение.

С одной стороны, нужно было бежать за помощью, к тому же идти-то было, как я понял, не шибко далеко.

С другой — в моих руках были жизни полутора десятков воинов.

Постоянные заклинания исцеления, постоянный ток жизненной энергии и, конечно же, Нити жизни.

Пришлось связать свой источник с источниками воинов, чтобы хотя бы удерживать их на краю пропасти.

Так я и провел последние пару часов — пил зелья маны, запас которых стремительно подходил к концу, медитировал и подлечивал умирающих ребят.

Умом я понимал, что долго так не продержусь, но тем не менее, я отчаянно сражался за жизнь каждого из воинов.

Я не знал их имен, некоторых и вовсе видел в первый раз.

Даже битва, и та, по большому счету, прошла мимо меня.

Только и помню обрывки ночного кошмара…

Вот высокий лучник, которого сейчас трясет лихорадка, без промаха посылает одну стрелу за другой.

Тетива его короткого лука щелкает по специальной перчатке, из-под которой уже проступила кровь, но он не обращает на рану никакого внимания.

Из его живота и плеча струится кровь — не все пилумы псов летели мимо, и у многих воинов не было магических щитов.

Нога перетянута чей-то курткой — подобравшийся на расстояние удара пес успел рассечь бедро…

Вот крепыш, который сейчас лежит без сознания и дышит через раз, прорубается сквозь импровизированную черепаху песьеголовых.

Левый глаз залит кровью, правая рука висит плетью, а продолжает переть вперёд, круша боевым топором все на своем пути…

Вот маг, сейчас харкающий кровью, щедро накрывает порядки песьеголовых градом из сосулек.

Он до последнего оставался без единой раны и уже в самом конце получил копьем в живот от потерявшего ноги пса…

И это только те моменты, которые отложились у меня в памяти, а я, признаться, много не увидел.