— Одержимые не умеют говорить, — машинально возразил правый мужик. — И вообще, они неживые… Стой, Гард, ты это видел? Он поглотил ксуров амулет!

Этот, в отличие от своего напарника, магом не был. От него просто веяло смертью, один-в-один, как от хирурга из нашей областной больницы.

— Видел, Аш… Но он же дикий пока, чего ты от него хочешь?

— И где мне теперь нового рарга взять? — расстроенно протянул Аш, а я мысленно окрестил его воином из-за его широченных плеч и меча, висящего на поясе.

— Напиши запрос, завтра на складе получишь новый, — отрывисто бросил маг, не переставая препарировать меня своим ледяным взглядом. — Ты меня понимаешь?

— Понимаю, — осторожно согласился я, принимая сидячее положение и машинально проводя рукой по груди — там, где ещё секунду назад шипел золотой амулет.

— Ты работаешь на песьеголовых?

— На кого? — нахмурился я. — Это вы про тех мутантов с волчьими головами?

— Про них, — согласился маг, а я, не раздумывая, окрестил его контрразведчиком.

Даже не знал, что бывают люди с таким пронзительным взглядом.

— Не-не, — я покачал головой. — Я их в первый раз вижу. А вы… маги, да?

— С чего ты взял? — подозрительно прищурился контрразведчик.

— Не знаю, — растерялся я, мысленно дав себе подзатыльник за свой болтливый язык. — Почувствовал?

— Поздравляю тебя, Аш, — контрразведчик пронзил меня своим подозрительным взглядом и посмотрел на своего товарища. — Он маг. Правда, пока неинициированный.

— А как же амулет? — нахмурился воин. — Он же его поглотил?

— Такое бывает — неохотно отозвался контрразведчик. — Редко, но бывает.

— То-то я смотрю, что ты даже не удивился, — с облегчением выдохнул воин. — Ну ты, Гард, и жук!

— В общем так, — контрразведчик не обратил на слова воина ни малейшего внимания. — Меня зовут Гард, это Аш. Ты находишься на территории Цитадели и, согласно нашему законодательству, можешь сделать выбор.

Гард сделал небольшую паузу, но я и не подумал его перебивать, жадно впитывая тонкий ручеёк льющейся на меня информации.

То, что я попал в другой мир, сомнений больше не вызывало. Оставался открытым вопрос — что это за мир, и как мне вернуться домой?