Прикрыв глаза, Юля вспомнила раннее июньское утро того дня, когда Саня исчез из ее жизни. Она бесцельно бродила по набережным, пока не свели мосты. Дойдя до середины моста Лейтенанта Шмидта, Юля перебралась через перила и бросилась в воду. Черная бездна холодной Невы поглотила ее. Словно тысячи иголок впились в тело. Ноги свело судорогой. Вода залила уши, нос, рот. Юля начала задыхаться, и сознание её помутилось.

— Bist du wach, du Verrückte?[1] — Кто-то давил ей на грудь и прокуренным голосом ругался на языке, похожем на немецкий. Юля открыла глаза и увидела незнакомое загорелое лицо мужчины.

Ее трясло от холода.

— English! A little! [2]— простучала она зубами.

Незнакомец помог ей подняться в узком проходе и поманил за собой. Юля огляделась и прислушалась: «Качает будь здоров. Яхта, что ли?» Она вошла в небольшую уютную каюту, отделанную красным деревом.

— You wait right here[3], — бросил незнакомец через плечо и вышел.

Юля стояла посредине, не решаясь сесть. Она немного согрелась, и когда незнакомец вернулся с рубашкой и пледом, рассмотрела его получше. Высокий, статный, ухоженный, болтает не по-нашему. Немец! Каре седых волос, морщины. Ему точно за пятьдесят. Но подтянутый и одевается по молодёжной моде. Видно, тот ещё неугомон.

— Take that wet dress off[4], — он сунул ей вещи и стянул с себя мокрую майку. — Я не очень знать русский. Разодевайся!

Незнакомец повернулся и, продемонстрировав красивый рельеф загорелой спины, перечеркнутой грубым шрамом на правой лопатке, вышел.

Юля села на пол, закрыла лицо руками и разрыдалась. Она не слышала даже, как вернулся ее спаситель. Выплакав все слезы, она растянулась на ковре и продолжала беззвучно всхлипывать. Когда она наконец затихла, немец окликнул ее. Юля подняла голову и села на пятки. Мужчина оказывается давно наблюдал за ней. Он сидел на диване, курил и пил коньяк.

— Зачем ты спас меня? — непонятная злость волной накрыла ее. — Я не хочу больше жить!

— Ты глупая девочка, — усмехнулся немец, — но очень красивая. Даже сейчас.

Юля, пошатываясь, встала, и незнакомец поднялся ей навстречу. Он смотрел на Юлю свысока и, как ей казалось, с издевкой. Неожиданно для самой себя она дала ему пощечину, вторую, от третьей он увернулся. Юля нападала, незнакомец защищался, но не отвечал. На его лице появилась загадочная улыбка. Наконец, он поднырнул под Юлю, легко перекинул через плечо и вынес на палубу. Не раздумывая, бросил Юлю за борт. Она ушла под воду, но вскоре вынырнула. Незнакомец облокотился на перила и с улыбкой смотрел на нее. Первым желанием Юли было развернуться и плыть к берегу, но она смерила наглеца убийственным взглядом и расхохоталась. Немец кинул ей спасательный круг.

С тех пор началась их сумасшедшая дружба. Конни, так звали ее нового знакомого, оказался настоящим экстремалом и отличным организатором. Он поставил эксклюзивное эротическое шоу, отведя в нем Юле место примы. С гастролями они прокатились по всей стране, собрав отличный гонорар. Но шоу оказалось только ширмой для теневой деятельности Конни, и танцами дело не ограничилось. Юля стала его ученицей и помощницей во всем. Она научилась стрелять и драться на ножах, водить машину не хуже Шумахера. Психологические тренировки научили ее сохранять нордическое спокойствие даже под дулом пистолета. Юля вписывалась в любые авантюры Конни, сначала надеясь погибнуть, а затем просто из-за нехватки адреналина. Так она прошла своеобразную школу выживания. Юля относилась к Конни как к другу. но он надеялся на большее. Иногда, распив бутылку дорогущего коньяка после хорошей сделки, они могли немного пошалить, но не более. Юля не возражала против любовниц Конни, и он спускал пар на них. Спустя два года творческий союз распался. Конни спешно собрался в Германию и настаивал на свадьбе, а Юля пошла в отказ. Он стоял перед Юлей на коленях, обещал манну небесную, но она осталась непреклонной. Конни уехал, но их знакомство еще долго аукалось Юле, о чем она старалась не вспоминать. Иногда, в рутине обыденной жизни, она подумывала найти своего старого доброго приятеля. И вот, пожалуйста, они летят в одном самолете. Но сейчас Юле уже не хотелось, чтобы Конни узнал свою боевую подругу. «Роберт не переживет этого. Бедный мой львенок».