— Добрый день, уважаемые радиослушатели. В это нелегкое время, в которое нам с вами довелось жить, ничего не значит так много как надежда. Я знаю, что все вы напуганы неизвестностью, которую таит новая неизученная болезнь. Но сегодня я, Анастасия Вольнова, приоткрою завесу тайны и дам вам надежду. Нашу прямую трансляцию Вы так же сможете посмотреть на канале Ютуб. Итак, сегодня у нас в гостях руководитель центра по противодействию инфекции, профессор Рогов Николай Иванович. И сразу же первый вопрос, который тяготит без сомнения всех слушателей… Кто. Такие. Восставшие?

А спустя два часа в ворота въехала побитая пулями машина с пятеркой испуганных людей, один из которых был весь в крови. Во дворе сразу началась суета. Раненного погурузили на носилки и понесли оперировать, а остальные остались дожидаться руководителя центра. Пять бойцов и одна разбитая машина — все, что осталось от организованного рейда за топливом. Прибывший профессор приказал бойцам, в лице ответственного за операцию бывшего полковника Таранова и какого-то верзилу, в котором Рогов опознал лейтенанта, неотступно следовавшего за ним, начавшим докладывать о провале операции сразу, зайти к нему в кабинет через десять минут для отчета. Верзила что-то мямлил о форс-мажоре. Рогов лишь отмахнулся. Поднявшись в новый кабинет, миновав свою охрану — двух молодцев в бронежилетах с короткими автоматами, какие ученый часто видел у служителей правопорядка. Рогов коротко приказал разоружить посетителей, что должны прибыть к нему в кабинет в течении десяти минут, а так же попросил не беспокоить его, так как он будет проводить воспитательную работу.

После раздачи ЦУ охране он зашел в кабинет и плюхнулся в кресло. Кобура с пистолетом подмышкой мешала и стесняла движения, но снимать он ее не стал. Во-первых, ему понравилось чувство власти, что дарило ему оружие. Во-вторых, Висельников строго приказал не расставаться с пистолетом даже в туалете — времена нынче такие. Более того, сам профессор выпросил у друга еще один пистолет попроще и положил его в верхний ящик рабочего стола. Не помешает. Его сейчас рогов и достал. Вынул магазин, как учил Андрей, полюбовался на рядок патронов, и вставил обратно, дослал патрон в патронник и поставил на предохранитель, после чего положил пистолет обратно в ящик, при этом, не задвигая его. Вид готового к бою оружия вселял уверенность. Он обязан показать подчиненным, не выполнившим приказ, что шутки кончились. Мир рушится и законы изменились. Теперь не будет глупых отчетов ради отчетов, только живой результат. От него требуется проведение исследований для поиска вакцины, а у подчиненных стоит задача во всем ему помогать. Иначе, зачем они нужны? Рогов сам себе поражался, если раньше он смотрел на оружие с абсолютным равнодушием, то сейчас его завораживало то чувство, что возникало у него, когда в руках появлялся пистолет. Теперь никто не сможет насмехаться над профессором, прикрываясь законодательством. За все слова придется отвечать не перед судом, а перед тем, кото стоит перед тобой. Без скидок на чины и звания, на уровень достатка и на былые заслуги. Эпидемия несет не только зло, это некий обряд очищения, выживут сильнейшие. И Рогов собирался занять подобающее себе место среди этих сильнейших, доказав всему выжившему миру, что он по-настоящему велик. И так, кстати, прибывшая делегация журналистов поможет рассказать об открытии всему миру! К тому же, эта затейница Вольнова так открыто флиртовала с ним. Конечно, она была довольно молода для него, но и он не абы кто. Теперь он руководитель центра по противодействию инфекции. Национальный герой — не меньше. В дверь постучали, чем вырвали Рогова из размышлений:

— Войдите, — спокойно приказал профессор. Сам, поражаясь переменам, произошедшим с ним за столь короткий срок. Он знал, что будет делать дальше. В его жизни больше нет места неуверенности. В дверь тихо вошли двое мужчин, и присели в уголке на диван, с ожиданием глядя на Рогова. Николай Иванович устало откинулся на широкое кожаное кресло. Удобно возложив ноги на дорогой массивный стол из красного дерева. В кабинете царила тишина, изредка нарушаемая скрипом мебели, да тихими вздохами подчиненных. Мало того, что прекрасная радиоведущая Анастасия своими каверзными и невежественными вопросами норовила вывести профессора из себя, так еще задача, поставленная этим безмозглым воякам была провалена. Да с таким треском, что половина города в щепки. Образовавшаяся паника не то чтобы вредила планам Рогова, но и хорошего в этом было мало.

— Значит вы, уважаемые, считаете, что провал операции произошел из-за форс-мажора? Вашей вины в этом нет, ничего страшного не произошло, и я утрирую серьезность сложившийся ситуации? Я правильно понял вашу позицию по данному вопросу? — Голос профессора был тих. Нарочито уважительный тон уже немолодого, сухонького мужчины за шестьдесят, с яркими голубыми глазами и интеллигентными очками в тонкой металлической оправе без изысков. Один из сидевших, здоровенный верзила в военном камуфляже без знаков различия чуть качнул горилоподобной головой в знак согласия с этими словами. Его сосед, так же носивший форму, но не имевший таких гипертрофированных мышц, зато обладавший признаками интеллекта в глазах, вжался в диван. Развитая интуиция не раз выручавшая отставного полковника при продаже оружия не только местному криминалитету, но и врагам Родины, просто кричала об опасности возникшей ситуации. Как оказалось, не подвела она и на этот раз. Профессор небрежным движением вскинул пистолет, большим пальцем левой руки сбил предохранитель и выстрелил в верзилу. Абсолютно безэмоционально. С трех метров, в такую большую мишень не попадет разве, что слепой. Да и тот на слух сориентируется. Рогов, хоть и не был военным — с оружием дел особых не имел, но за время дружбы с генерал-лейтенантом, под его чутким руководством, с двадцати метров мог свободно попадать в торс ростовой фигуры. А большего и не нужно. Николай Иванович был деятелем науки, а стрелять должны те, у кого мозгов поменьше. Грузная фигура повалилась набок. Черное пятно на мундире стало увеличиваться на глазах. Диван придется заменить — мелькнула мысль у биолога.

Бывший полковник Василий Таранов нервно вскочил и сделал несколько шагов от трупа. Оружие с собой в кабинет профессора проносить не дозволялось никому, разве что самому Рогову, да генералу. Свой ТТ Таранов оставил при входе, одному из охранников, приставленных к светилу науки самим генерал-лейтенантом. Без оружия полковник чувствовал себя не очень уютно, особенно рядом с новоиспеченным трупом, который должен был вот-вот подняться. За последние дни он уже насмотрелся на зомби. Теперь и на улице такие твари попадались все чаще. Именно из-за внезапно восставшего в виде зомби подчиненного Таранов с коллегой был вызван на ковер к самому профессору. Громких криков, выговора или даже понижения в статусе, вот чего ожидал бывший военный, но не такой расправы «мимоходом» над некогда живым подчиненным. Хотя в нынешнее время такая цена за ошибку вполне оправдана.

— Так, голубчик, вы утверждаете, что вашей вины в провале нет, — профессор вопросительно приподнял бровь и как бы невзначай перевел чуть дымивший ствол в сторону Таранова. Военный застыл. Он же видел профессора день назад! Неуверенный в себе, ссутулившийся задохлик, нервно перебирающий пальцы рук. Как за сутки он превратился в это безэмоциональное существо?! От пристального взора голубых глаз по спине поползли мурашки. В них сквозило безразличие и безумие. В этом взгляде не было ни следа эмоций от только что совершённого убийства. И это пугало Таранова. Справа послышался шорох, убитый коллега воскрес и неловко пытался встать на ноги, подсознательно выбирая наиболее удобную позицию для нападения. Но развитая интуиция кричала о том, что опасность в данный момент исходила от профессора, а не от новообращенного мертвеца. Все на, что хватило выдержки бывшего полковника — это замотать головой в отрицательном жесте.

— Хорошо, — Рогов переместил прицел с военного на новообращенного. Затем выстрелил несколько раз, целя в голову твари. Первые два выстрела ушли в тело, с мерзким чавканьем, на что мертвец, впрочем, внимания не обратил. Лишь третья пуля упокоила его. Профессор выдвинул ящик стола и неряшливо бросил туда орудие убийства, после чего хлопнул себя по лбу и пробормотав что-то вроде: «Андрей же говорил…» вновь извлек оружие из под стола, оттуда же достал поддон с патронами. Не замечая опешившего Таранова, принялся снаряжать магазин. За дверью послышался шум и в дверь бесшумно протиснулся боец из личной охраны Рогова. Мельком взглянув на труп и оглядев комнату, он опустил автомат и учтиво поинтересовался:

— Николай Иванович, у вас все в порядке? — Боец с уважением и без страха взирал на владельца кабинета, дожидаясь ответа, будто не замечая труп на диване. Таранов замер, боясь шелохнуться. Тем временем Рогов закончил с магазином, неуклюже вставил его на место и поставил на предохранитель. Только потом соизволил обратить внимание на охранника.

— Михаил, прошу прощения за шум, но я вам, кажется, довольно ясно объяснил, что совсем не обязательно врываться в мой кабинет, когда я веду беседу. О возможных выстрелах, я вас так же предупредил, так по какому праву вы врываетесь?! — Под конец фразы в голосе профессора появились стальные нотки, а глаза утратили холодную безумность, сменившись лихорадочным блеском. Но к большому удивлению Таранова охранник не выглядел испуганным. Да и сам бывший полковник выдохнул. Перед ним сидел уже другой профессор. Этот был не страшен.

— Прошу прощения, — ответил охранник, — но товарищ генерал-лейтенант Висельников дал четкие указания. Так же напоминаю, что я подчиняюсь ему напрямую. В мои обязанности входит ваша охрана. По этой причине я не могу проигнорировать звуки выстрелов из вашего кабинета. Если вы хотите что-то поменять, то вам следует обратиться к товарищу генералу.

Рогов неуверенно взглянул на своего охранника и перевел взгляд на проштрафившегося Таранова. Взгляд его был пуст и вновь начинал наливаться вакуумом.

— Хорошо, — повторил он, — что вы понимаете и самое главное осознаете свою вину. Признавать ошибки нужно уметь. Ваш коллега этого не умел, за что и поплатился жизнью. Корю себя за этот эмоциональный всплеск. Материала в лабораториях катастрофически не хватает, а я так бездарно его расходую.

Профессор печально вздохнул и присел в кресло, после чего продолжил:

— Подведем итог вашей операции. Вы подняли панику среди населения. Всполошили военных охраняющих заправки. Потеряли дюжину людей. Уничтожили большой запас топлива и умудрились потерять целый бензовоз из-за того, что не удосужились проверить водителя на предмет заражения вирусом. И все это за неполные пятнадцать минут. При этом вы израсходовали ценные заряды к базуке…

— РПГ, — невозмутимо поправил профессора Михаил.

— Что? — Опешил Рогов и перевел взгляд на охранника.

— Вы назвали РПГ базукой, это совершенно неверно и…, - принялся объяснять боец.

— Угу, РПГ, — биолог отвернулся от Михаила и вновь уперся взглядом в провинившегося.

— Виноват, — обреченно проговорил Таранов и опустил глаза в ожидании своего приговора. Ему было страшно и одновременно интересно, знает ли Висельников, что его «надежда человечества» психованный шизофреник?