— Раз лететь долго, может, там не кресла, а каюты на двоих или троих? Тогда можно вообще оторваться по полной, — воспрянул духом ещё один. — Чур, я селюсь с девочками!
— Губы закатай! — рявкнули на него одновременно три студентки. — С парнями тусуйся, а к нам не лезь. Не то двинем тебе, огребёшь от троих сразу.
Ребята заржали, хотя и сами были бы не прочь провести время в приятной компании. Но ошибок своего товарища повторять не стали.
Мечты парней не оправдались — кают на корабле не оказалось. Вместо них вдоль бортов в просторном салоне, куда в итоге попали всё путешественники, разместились ряды мягких кресел, по большей части уже занятых другими студентами. И всё равно свободных мест оставалось ещё много.
Стены блестели серебристым металлом, с потолка лился яркий свет, обивка сияла белизной и даже визуально казалась настолько мягкой, что буквально манила провалиться в себя, иллюминаторы выглядели огромными окнами. Однако, несмотря на комфорт, ребята чувствовали себя чужими в настолько непривычной обстановке. Фрая не могла отделаться от ощущения, что по ошибке попала сюда, и её вот-вот выставят вон.
Изысканность и роскошь обстановки раздражали, вызывая недоумение. Взять хотя бы совершенно лишённые функциональности замысловатые узоры на стенных панелях. Чтоб нанести такую гравировку, надо раскошелиться на инструмент. А какой придурок извёл мощность лазера зазря? Можно же было что-то практичное сделать — сжечь гнёзда древесных сплюшек в целом районе или нарезать крупную партию металла на заводе. Опять же, зачем тратить для покрытия стен дорогую и редкую хромированную краску, когда вполне можно обойтись обычной антикоррозийной. И ещё более бредовая идея — постелить в проходах между креслами пушистые коврики. Белые! Их же затопчут и перемажут, чистить замучаешься.
И ведь это обычный космический корабль высших. Наверняка даже не самый шикарный — не для влиятельных особ их мира. Страшно подумать, какие ненормальные условия ждут студентов в академии, где проходят двухлетнее обучение отпрыски всех высших — от заурядно одарённых, не обладающих высоким статусом, до облечённых высшей властью.
По примеру остальных разместив сумку в плотно закрывающемся ящике над головой, Фрая осторожно присела в уютные объятия кресла, практически утонув в упругой обивке.
— Охренеть, — несдержанно прокомментировал ощущения Дьяр, устроившийся на соседнем кресле. — Я себя стеклянной посудиной чувствую, которую боятся разбить.
— Так и есть по сути, — пояснила Фрая. — При взлёте перегрузки будут. Здесь предусмотрена амортизация и фиксаторы.
Словно её услышав, из боковин кресел «выстрелили» ремни безопасности, плотно обхватив ценный груз и прижав к сиденьям. Да и автоматика сидений среагировала — они пришли в движение, раскладываясь.
— Прошу внимания, уважаемые пассажиры, — разнёсся по салону приятный мужской голос. — Вас приветствует капитан «Гармонии». Соблюдайте чистоту и порядок, не мешайте другим. Если почувствуете недомогание, пожалуйста, воспользуйтесь индивидуальным медицинским пакетом или дождитесь прихода стюарда — кнопка вызова на левом подлокотнике вашего кресла. Не покидайте свои места до особого разрешения. Туалет расположен в хвосте салона, вы найдёте его по указателям. Обед будет подан сразу по окончании перехода в космическое пространство. Экипаж желает вам приятного полёта.
— Высший, — насмешливо хмыкнул Дьяр, когда звук пропал. — Вон как витиевато загнул. Я половины не понял из-за этих его «пожалуйста, прошу, уважаемые». Неужели нельзя по-простому сказать? Мол, не орите, прижмите свои задницы к креслам, пожрать вам дадут, не изгадьте наш идеальный салон.
Фрая улыбнулась, но отвечать не стала — гул заработавших двигателей проник в салон даже сквозь звукоизолирующие слои. За проёмом иллюминатора, который был виден девушке, качнулось здание космопорта, дёрнулось вниз и исчезло из поля зрения. Вместо него на несколько секунд возник вид с высоты на далекий горизонт и небольшое поселение, расположенное рядом с космопортом. А затем всё затянула осязаемая мутно-серая пелена туч.
Толстый слой облачности корабль пробивал долго, и всё это время его пассажиры, затаив дыхание, ждали. И тем не менее момент, когда шаттл вырвался в свободное пространство, стал для всех неожиданным. И шокирующим — настолько поразил вид чёрных глубин космического пространства и неровной поверхности облаков, окутывающих планету, подкрашенных оранжевыми отсветами слепящего диска Дариума.
Среагировав на ослепляющий свет, панели иллюминаторов потемнели, оберегая зрение пассажиров. И в этот момент Фрая пришла в себя, осознав, что словно выпала из времени и пространства. Заставила себя дышать ровно, перебарывая неприятное ощущение свободного падения и лёгкой тошноты. Разжала сведённые судорогой пальцы, сжавшие подлокотники, и опешила — рука сама по себе поднялась и зависла, не желая опускаться.
Скорее всего, поразилась не она одна, потому что народ в салоне также начал шевелиться, выдыхать и делиться впечатлениями.
— Мы падаем?
— Это невесомость, дурень.
— Меня щас вырвет, — пожаловался женский голос.