– Как ты проехал во двор? Тебя что, впустила охрана?

– Я не нуждаюсь в чем-либо разрешении, чтобы куда-то войти. Я просто беру и делаю это.

Совсем другой тон. Совсем иной взгляд! Поразившись столь кардинальным переменам, Кристина бросила взгляд на издавшую пугающий скрип калитку, которая открывалась при помощи электронного замка. Во двор вошел мужчина с подарочным пакетом и направился к первому подъезду.

– Кто тебе дал ключ?

– Купил в Интернете, – с издевательской серьезностью ответил Кристиан. – Даже не представляешь, сколько всего там можно найти и узнать. Выждав недолгую паузу, будто бы нарочно дав ей время понять, на что именно он намекал, Кристиан бросил предостерегающий взгляд в одну сторону, затем в другую, а потом кивнул на прозрачную дверь светящегося подъезда. – Может ты уже пригласишь меня?

– С какой стати мне приглашать человека, испоганившего всю мою жизнь по щелчку пальцев?

– Не я этими пальцами щелкаю, – с раздражением ответил Кристиан. Издав сдержанный, но достаточно громкий вздох, он снова спросил: – Так ты пригласишь меня, чтобы мы могли спокойно поговорить и не привлекать к себе внимания?

Бескомпромиссный тон его низкого голоса будто опустил Кристину с небес на землю. Нет, о своей негостеприимности она не жалела. Да она бы с огромным удовольствием избила его собственными руками за то, во что он превратил её жизнь! Но Кристиан спас ей жизнь. Оказался там, где никто бы не смог просто взять и появиться! Она не знала, что за сила вынудила-таки Кристиана покинуть дом тогда, но ей точно не хватит этой жизни, чтобы отблагодарить его за то, что он сделал. А ещё, глядя в его такие серьезные и упрямые глаза, она всё равно видела в них тот теплый, мерцающий свет, к которому хотелось приблизиться, как к отдающему тепло костру. Он сверкал, как бенгальский огонь, когда Кристиан рассказывал ей сказку, которую тысячу раз они с братом слышали от отца. Когда рассказывал о школе, о брате, о родителях. Там в глубине черных ночей точно прятался бойкий, смелый и требующий во всем справедливости мальчишка. Но его, очевидно, давно поработил самоуверенный, жесткий и наглый тип, который стал таким, потому что положение обязывало.

– Говорил, что не любишь настойчивых людей, а сам именно таким и являешься, – огрызнулась она с фальшивой улыбкой. Глянув по сторонам, Кристина повернулась к нему спиной и сказала: – Идем, раз уж тебе так надо.

– Это не мне надо, а тебе, – услышала она за спиной.

Сдержав в себе грубое словечко, Кристина уверенно шла вперед. Консьерж вежливо поздоровался с ней и, вручив корреспонденцию, пожелал хорошего вечера. Она вызвала лифт, делая вид, что её уж очень захватили все эти конверты с чепухой, которую она никогда в принципе не читала. Золотистые дверцы разъехались. Жестом руки Кристиан пропустил её вперед. Когда он зашел следом и нажал на последний восьмой этаж, Кристина настороженно взглянула на него.

– Откуда ты знаешь, на каком этаже я живу?

Его горделивый профиль манил, но и бесил с той же силой. Бросив на нее усталый и короткий взгляд, Кристиан без тени улыбки ответил:

– Пусть лучше я буду знать даже мелочи, чем не знать ничего и охотно верить всему, что ты мне скажешь.

– Я тебя не обманывала, – сквозь зубы прошептала Кристина.

– Как сказать. Как твоя нога?

– Пританцовывает.

Лифт приехал на восьмой этаж, и на сей раз Кристиан решил закрыть глаза на джентльменское правило и первым покинул кабину. И он точно знал, куда именно идти. Сжимая в кулачках раздражение, Кристина открыла ключом тяжелую белоснежную дверь и зашла в свое теплое и уютное жилище. Свет в прихожей загорелся автоматически от движения. С трудом сдерживая нарастающую, точно снежный ком, злость, она сбросила замшевые ботинки, пальто на короткую с резными подлокотниками скамью и, повернувшись к Кристиану, по-хозяйски поставила руки в боки. Вся её гостеприимность касалась исключительно этой прихожей и не на квадрат больше.

– Слушаю!

– Прежде всего, я приношу свои извинения за проблемы, с которыми ты столкнулась из-за меня. Поверь, я этого не хотел. Но зная, как вся эта система работает, нам придется ещё достаточно долго читать о себе нелепости. Желтизна, к сожалению, не таракан, который можно просто прибить тапочком, а для оставшихся разбросать отраву и дело с концом.