Света быстро заглянула через её плечо: да, печатными буквами на измятом листке было написано чернильным карандашом:

— «Минны!» И ниже помельче: «Ничего не трогать! Заминировано».

— Та-аня! — ахнула Света. — А ты тронула…

— И не взорвалась, ты же видишь! — Таня перевела дух.

— А вдруг там ещё взорвётся? Вдруг не сразу…

Девочки схватились за руки и, не оглядываясь, со всех сил припустились бежать. Отбежали подальше и оглянулись. Стрекотали в траве кузнечики, лёгкий ветерок шевелил головки синих колокольчиков, высоко в небе заливался жаворонок.

Девочки посмотрели друг на друга.

— Откуда же мины? — подумав, спросила Света. — Война кончилась очень давно. Нас с тобой тогда еще не было.

— Но мины иногда попадаются и теперь, — сказала Таня. — В прошлом году в лесу подорвалась корова на мине. А в позапрошлом году мальчишки нашли такую штучку вроде кувшинчика, стали бить её камнем и тоже взорвались.

— Умерли? — ужаснулась Света.

— Нет. Повезло им. Одному только часть ступни оторвало, другому — пальцы на левой руке. Это не в нашей деревне было. Трогать всякие неизвестные штучки никак нельзя!

— А ты тронула бумагу… предупредительную.

— Бумага не мина. Значит, я самую мину не тронула.

— А если бы! Ой, какой страх! Таня, надо о минах сказать… Кому? Глаше?

— Да что Глаша? В военную часть надо сообщить. Там есть минёры. Они разряжают мины. Но здесь нет военной части… — Таня задумалась. Потом воскликнула: — А, знаю! В милицию надо! Вот куда! А из милиции уже дадут знать военным.

— А милиция в Дымове есть?

— Нет. В селе. Где сельсовет. Довольно далеко. А пока не скажем в милиции, никому-никому не говори! И я не скажу. Потому что раз мины, — значит, военное. А раз военное, — значит, тайна. Болтать не надо.

— А вдруг, пока мы скажем, ещё кто-нибудь набредёт на это место? Дети какие-нибудь маленькие…

— Ой, правда! Что же делать?.. Знаешь что? Я сейчас побегу с этой бумажкой в сельсовет, а ты иди на участок и скажи Глаше, что я ушла…

— В милицию? Спросят, почему. Удивятся…