РЕВНИВЕЦ

Настя у Павлика — красивая, словно Афродита. Стройная фигура как у классической модели 90×60×90, льняные волосы до пояса, осиная талия, длинные как у циркуля ножки. Одевается Настя только по последнему слову моды. И пусть одевается, пока молода. Павлику на это денег нисколько не жалко.

А ходит! Как она ходит! Не ходит, а пишет. Не пишет, а рисует! У Павлика дух захватывает, когда Настя играючи подходит к нему и нежно целует. Положит руки на его рельефные плечи, прижмется всем телом, прикоснется губами к уху и «Мур-р, мур-р…» Какой, к чертям собачим, в это время может быть бизнес, если «мур-р» раздается в то время, когда пора лететь на работу. Плевать! Павлик бережно поднимает жену на руки и несет к кровати, по пути скидывая с ног туфли.

У Павлика тоже масса достоинств. Он и добр, и ласков, и не скуп, и заботлив. Одна беда — ревнив до безумия. Изведется, если жена задерживается даже на полчаса. А как страдает, если мужчины оглядываются на его супругу восторженными глазами. И совсем настроение падает, если Настя кому-то улыбнется. Даже из своих сокурсников. А учится Настя в институте иностранных языков.

Почти год после свадьбы, если не считать мелких размолвок из-за ревнивого характера Павла, молодые прожили душа в душу. И вот первое их лето ворвалось в семью горячим солнцем, несносной жарой и нерешенной проблемой: куда все-таки податься отдыхать?

— Только на синее-синее море! — требовала Настя.

— Ничего себе, на море! — содрогаясь от ревности, отвечал Павел, — Это же все кому не лень станут пялить на тебя, почти раздетую, глаза! Нет и нет! Мы поедем на север. В Питер! Нет, ещё дальше — на Соловки. В Кижи! Ты была в Кижах? То-то. Такое увидишь! Там храмы деревянные, монастыри, все без одного гвоздя построено. Посмотришь — понравиться. Да и к тому же в Кижах и не так жарко. Терпеть не могу жару!

— Только на юг! На морской пляж с горячим песочком…

— Ну, хорошо, не хочешь в Кижи, поедем на Байкал. В Сибирь-матушку. Байдарку лодку возьмем. Тайга кругом, и мы с тобой по Ангаре на лодке. Кстати, там тоже есть песчаные плесы. И жарко — можно загорать.

— На море!

Вопрос об отдыхе оставался открытым. А в Москве от жары асфальт плавился. Впору по Тверской в плавках и купальниках дефилировать. Настя в такой из парящих дней последний экзамен за четвертый курс сдала. Все свобода! Пришла домой взмыленная, веселая. Прохладную воду в ванной включила, стащила рывком с себе коротенькое платьице и осталась в чем мать родила.

Паша рот открыл от изумления и в растерянности опустился на стул:

— Ты что, в институт голая ходишь?

Настя колокольчиком рассмеялась:

— Почему голая? Ты что дальтоник? Я же платье сняла.

— А под платьем-то — ни-че-го!