Он (или она?) был невелик – не выше пятилетнего ребенка. Ноги, руки, лицо гостя скрывал просторный серебристый плащ с безразмерным капюшоном. За этим наездником въехал другой, в золотистом. Потом третий, в одеянии цвета бронзы. И последний, облаченный в белое.

Все на черных ослах. И безликие в одинаковых нарядах.

Выстроив своих животных в ряд, всадники подъехали к трону.

Верховая езда по главной зале замка, естественно, была оскорбительна. Барон стерпел и это унижение. Честно говоря, он просто не обратил внимания на вопиющее нарушение этикета – настолько обескураживал облик четырех всадников. Величайшая легенда обернулась нелепым анекдотом. Те, кого рисовали демонами на дышащих адским огнем лошадях, оказались коротышками на ослах.

– Размер не главное! – без приветствий произнес кто-то из всадников.

Косолаппен почувствовал себя неуютно.

Во-первых, мелькнуло: «Они умеют читать мысли!» Правда, барон тут же успокоил себя: «Скорее всего, стандартная заготовка. Ведь любой, хм, удивится их росту…»

Во-вторых, жутко, когда не знаешь, кто именно с тобой говорит.

В-третьих, голос всадника был холоден, словно вековая льдина: беспристрастный и безличный. У Косолаппена возникло ощущение, что к нему обратилась сама вечность.

– Я не это имел в виду, – то ли впопад, то ли не к месту сказал барон.

– К делу, – предложили, вернее, велели всадники.

– Двое лютых людей. Скорее всего, виртуозные маги. В услужении черт.

– Черт? – В ледяном голосе промелькнул намек на заинтересованность.

Ходили слухи, что к нечисти легендарная четверка относится особенно беспощадно. Косолаппена это вполне устраивало.

– Воистину так, рогатый, мохнатый и вонючий, – и барон подробно описал происшествие в березовой роще.

Маги выслушали не перебивая. Когда рассказ закончился, они долго молчали, затем спросили:

– Они точно назвались Николасом Могучим и Паулем?

– Да.

– Четыре килограмма золота. – Голос назвал цену.

Косолаппен обрадовался: минимальный тариф. Помогли сведения про черта и прощелыг, один из которых выдает себя за мертвого героя. Профессиональный интерес четырех всадников был настолько велик, что материальное вознаграждение отступило на второй план.