На веранде появился Уюн с подносом, который он взгромоздил на столик.

— Уюн, насекомые мертвы, ты можешь помыться.

Бедняга до сих пор ходил в чесночной пасте.

— Спасибо, мия Юнта, шенги ужасны и агрессивны, — поклонился домовик, а потом робко спросил: — А… они снова не вернутся? Шенги?

— Нет, не вернутся, — успокоила я его. — А что это за шенги такие?

— Это раса разумных насекомых, — ответил вместо убежавшего мыться домовика Бандерлог. — У них очень жесткая иерархия. Тебя атаковали особи-солдаты. Их генеральшу я раздавил сразу, как пришел.

— Генеральшу?

— Да. Самки обычно не любят административную работу и высокие должности… но бывают исключения. Это наш случай. Зато солдатки из них самые отчаянные. Вам было бы гораздо труднее, если бы среди нападавших было больше самок.

— Тогда почему они их не взяли…

— Самки-солдатки ревнуют. Они не хотят подчиняться генеральшам, потому что те отвлекают на себя внимание солдат на привалах. В обычных отрядах лишь одна дюжина из взвода являются солдатками — у шенг во взводе дюжина дюжин бойцов, каждой солдатке нужна хотя бы дюжина самцов для удовлетворения, хотя некоторым нужно больше. Только в штурмовых отрядах солдаток может быть больше половины, иногда вообще все. Без самцов или при малом их количестве в группе солдатки практически непобедимы.

Поразительно.

— Здесь их было порядка полубатальона. И самок среди них — от силы дюжина, все они хотели забраться на тебя… — Бандерлог помолчал, а потом, задумчиво, добавил: — Для самцов бой — это игра, в которой можно победить или проиграть, а для самок понятия поражения не существует, они хотят только побеждать. При этом возможность погибнуть не мешает им сражаться за дело, которое они считают справедливым. И это многое объясняет в твоем поведении…

— Моем? — изумлению моему не было предела. — Ты думаешь, что я похожа на этих солдаток шенг? Да я вообще ненавижу бои и драки!

— Тем не менее, бьешься также отчаянно, как они… И так же жестоко. До сих пор не могу простить, что ты не допросила тех магов.

Вжавшись в кресло, я обиженно посмотрела на Бандерлога. Я не воин и я не жестока. Я добрая и вовсе не хотела никого убивать. Ни разумных муравьев, ни магов…

— Они сами начали, — пискнула я, понимая, как беспомощно звучит мое оправдание.

— Тебе нужно учиться. Долго и много. Очень долго и очень много. Прежде всего, управлению своими эмоциями. Ну и общие знания о бое и противниках не помешают. Не знать самых простых вещей…

— Простых? Для кого простых? Для дракона, который учился семьсот лет? — сорвалась я на крик.

— Да, всего семьсот. Хотя учился гораздо меньше, больше путешествовал, хотя… путешествия — это тоже учеба…

Бандерлог мечтательно задумался, и я почувствовала, что он вдруг вспомнил что-то хорошее, и полностью отключился от нашего разговора. Ага, мне нужно управлять эмоциями! Некоторые и без этого прекрасно обходятся. Но он встряхнулся, посмотрел на меня и криво ухмыляясь сказал: