«Киров» продолжал стоять без хода.
— Застряли, — огорчённо заметил Солоухин, взглянув на часы.
Было 20 часов 34 минуты.
— Товарищ командир, — доложил сигнальщик, — «Яков Свердлов» идёт на сближение с «Кировым».
Нарыков перевёл бинокль на эсминец.
«Яков Свердлов», шедший в пяти кабельтовых от «Кирова» на курсовом углу 60 градусов левого борта, склонялся вправо, сближаясь с крейсером.
— «Имею особое приказание», — прочёл сигнал Солоухин.
— Будет снимать адмирала с «Кирова». Как пить дать, — предположил командир дивизиона.
Нарыков нервничал. «Киров» даже не предупредил, что будет стопорить ход, с некоторым опозданием подтянув до места шары.
На скулах «Кирова» продолжала, рассыпая тучи искр, сверкать электросварка. Резать сталь электродами — дело муторное и долгое.
Если флагман остановился, фактически никого не предупредив, то он может и ход дать, никому об этом не сообщив. Нарыков приказал сигнальщикам внимательнее следить за флагманом. Видно тамошнее начальство, которого так много на борту крейсера, очень сильно разнервничалось.
— Не нравится мне все это, — сказал Солоухин. — Стоим без хода как мишени. Дайте сигнал на «Гордый», — комдив указал биноклем в сторону правого борта. Пусть прикроет нас дымовой завесой хотя бы со стороны берега. А то...
Грохот страшного взрыва за их спинами заставил Солоухина и Нарыкова резко обернуться. У ошеломлённых моряков вырвался крик боли и ужаса. Высокий столб воды, огня, пара и дыма встал за передней дымовой трубой эсминца «Яков Свердлов». На глазах у потрясённых офицеров эсминец переламывался пополам. Нос и корма с грохотом и треском все больше поднимались над клокотавшей водой, а середина исчезала в пучине. В смеси воды, пара, мазута, пробковой изоляции и дымившихся обломков барахтались и кричали оказавшиеся за бортом люди.
20:36
Сильный удар сбил с ног всех, стоявших на мостике эскадренного миноносца «Яков Свердлов». Позади мостика поднялся огромный столб пламени, дыма и пара. Падая лицом на машинный телеграф, капитан 2-го ранга Спиридонов успел перевести рукоятки на «Стоп» и на мгновение потерял сознание.
Придя в себя, Спиридонов почувствовал, что палуба уходит из-под ног. Рядом с ним вцепившись в поручни находился вахтенный офицер старший лейтенант Гордымов. Спиридонов оглянулся на корму и сразу понял, что взрыв в районе первого торпедного аппарата разорвал эсминец пополам. Кормовая часть, переворачиваясь, задиралась вверх. С кормового мостика успели прыгнуть за борт старпом капитан-лейтенант Багринов и рулевой старшина Картузов. На носу перед мостиком Спиридонов видел около десяти человек. Носовая часть эсминца быстро уходила в воду. Поняв полную безнадёжность ситуации, командир «Якова Свердлова» приказал всем спасаться, прыгая за борт.
Воздух живыми белесыми пузырями вырывался из погружавшегося корпуса, а ему навстречу мощный водоворот закручивал и проглатывал людей. Эсминец все ещё гневно шипел паром, фонтанировал мазутом из разбитых цистерн и душераздирающе выл замкнувшей сиреной.
Когда волны уже смыкались над погибающим кораблём, огромный столб воды и оглушительный взрыв стали как бы салютом к погребению легендарного «Новика». Это сработали гидростатические взрыватели глубинных бомб, приготовленных для борьбы с немецкими подводными лодками, убив примерно половину из тех, кому удалось прыгнуть за борт.
20:38
С мостика катера МО-112 мичман Попенкер ясно видел, как гигантский столб воды, огня и дыма закрыл эсминец «Яков Свердлов». Мичману показалось, что когда этот столб осел, эсминец продолжал идти вперёд. И только следующий взрыв прикончил «Яков Свердлов». Попенкер в ужасе наблюдал, как медленно (ему даже показалось, что «мучительно долго») сворачивается на правый борт полубак эсминца с носовым орудием и его расчётом. У мичмана сложилось впечатление, что эсминец потерял только носовую часть, а две трети его корпуса остались на плаву и корабль продолжал идти вперёд, когда прогремел третий взрыв, самый мощный, по его мнению, в результате которого эсминец перевернулся. Сила взрыва была такова, что следовавший в кильватер МО-142 лейтенанта Обухова тряхнуло так, что у него заглох двигатель, и к месту катастрофы подошёл только МО-112 лейтенанта Семёна Гимпельсона.