— Не ты мне давал его, чтобы забирать, гиппагрет.

— Я дал тебе плащ номарга, щенок! Ты приносил клятвы, твой долг….

— Мой долг перед отцом выше, чем перед государем, — даже при прыгающем свете факелов было видно, что Исад бледен, как мертвец. — А плащ… забери его обратно. Я не желаю служить царю, который отдает преступные приказы, и подчиняться командиру, который их выполняет.

Отстегнув свободной рукой фибулу, Исад медленно стянул с плеч черный плащ номарга и так же медленно, словно не понимая до конца того, что делает, бросил его под ноги гиппагрету. Черная ткань, струясь, опала на истоптанные плиты двора. Все остолбенели, пораженные увиденным: не было еще такого в истории Лакедемона, чтобы кто-то из отряда Трехсот желал его покинуть. Напротив, стать номаргом мечтал едва ли не каждый воин в Спарте, но в подавляющем большинстве случаев эти грезы оставались несбыточными.

Окаменев лицом, Ясон презрительно отвернулся от Исада и перевел взор единственного глаза на Иамида.

— А ты, Иамид, тоже хочешь скинуть свой плащ?

— С чего бы? — хрипло ответил тот. — Я — гиппагрет, как и ты, и всегда верно служил Эврипонтидам. Собираюсь служить им и впредь.

Несколько мгновений лохаги Трехсот стояли, испепеляя друг друга взглядами — мощный, почти квадратный Иамид и высокий, хотя и чуть поуже в плечах, Ясон. Геракл и Капаней.

— Ты дурак, Иамид. Круглый дурак, — зло сплюнув, Циклоп, качая головой, отошел в сторону.

— Ты что? — опешил Полиад. — Собираешься позволить им войти в дом?

— Пусть идут, — прохрипел гиппагрет. — Мне нужен приказ кого-нибудь более значительного, чем ты, малявка, чтобы взять под стражу главного из эфоров и начать резать номаргов.

Эфор и его спутники медлить не стали. Ощетинившимся клинками ежом они пробежали мимо не решившихся остановить их Полиада и Арсионы, взлетели по каменным ступенькам крыльца и через несколько мгновений исчезли в открывшейся изнутри двери. Снова послышался гул передвигаемой мебели — вход был забаррикадирован.

— Басикл! — придя в себя, каркнул Полиад, поворачиваясь к «белым плащам». Темные глаза лохага искрились от гнева.

— Командир? — декадарх, руководивший погоней за наблюдателем эврипонтидов, испуганно потупился.

— Ты сказал мне, что одноногий укрылся в каком-то доме. Почему ж ты, поганец, не упомянул, что это был дом эфора Фебида?

— Я… мы… командир….

— Урод! Так-то ты отрабатываешь повышение? Видать, оно было явно преждевременным, — выбросив руку, Красавчик содрал с плеча подчиненного значок декадарха.

— Командир!

— И два месяца без жалованья!

— Командир!!!