Она без труда врубилась в намек и снова обратилась к сыну:

— Слав, эта внешность «не родная» — Баламут и Язва в розыске, мы добирались до города на перекладных и все такое. Но пожать руку и сказать пару добрых слов можно даже так!

Великий Князь согласно кивнул, поймал мой взгляд и вцепился в ладонь, как клещами:

— Ратибор Игоревич, я вам обязан и клянусь Силой воздать сторицей за все, что вы сделали для моей матушки и покойной сестры. Все остальное — после Воздаяния и подробного рассказа о ваших злоключениях.

Я склонил голову снова, а минуты через полторы услышал хриплый голос Императора:

— О, боги, моя голова… А почему я привя-… Даша?! Ты что, жива?!!!

— Да, милый, я жива! — гневно прошипела государыня, переместившись к нему крыльями ветра и присев на корточки. — Ты убил не меня, а Рину! Сжег заживо ракетным ударом по моему вертолету!! Представляешь, как люто я тебя ненавижу?!!!

— Так, вы что, меня допра-… Сын, как ты мог?! Развяжи немедленно — у меня руки отмирают! И прикажи взять под стражу эту суку!!!

— Ты убил Ярину и пытался убить маму. Просто потому, что она стала мешать тешить похоть и обрела слишком большой вес в глазах подданных… — бесстрастно сообщил Великий Князь, не став дослушивать то, что нес отец: — Я допрашивал тебя сам, без какого-либо вмешательства или воздействия с ее стороны и получил исчерпывающие доказательства твоей вины.

— Что за бред?! Я Император!!! — взвыл государь и рванулся изо всех сил.

— Ты им БЫЛ. До тех пор, пока не вздумал поднять руку на свою законную жену. А сейчас на твоих руках кровь рода Долгоруких. Та самая, которая, по твоим же словам, смывается только очень большой кровью…

— Сын, это касается только наших врагов!

Тут Долгорукого-младшего аж затрясло от бешенства:

— Врагов, говоришь?! Во время допроса ты не смог назвать ни одной веской причины для хладнокровного убийства женщины, подарившей мне жизнь, хотя я старался изо всех сил дать тебе шанс оправдаться! Ни одной, слышишь?! А она хранила тебе верность, хотя знала, что ты покрываешь все, что шевелится; тащила на своих плечах груз ответственности поболее твоего, хотя по крови не Долгорукая, а Воронецкая; помогала тебе всем, чем могла; сглаживала твои ошибки, откровенные глупости и преступления; заслужила в народе больше уважения, чем ты, и так далее!!! А что взамен?! Смерть?! За что?!!!

— Ты меня неправильно допрашивал! — нагло заявил самодержец. — Эта гадюка…

Удар кулаком, прилетевший от сына, заставил мужчину заткнуться. А потом подала голос его супруга:

— Язва, заклей Мстиславу рот и включи фильтрацию воздуха!

Шахова выполнила обе просьбы, и Бестия величественно встала:

— Знаешь, дорогой, наша Рина умерла страшной, но быстрой смертью. А тебя я сожгу медленно. Так, как горю сама с того дня, как ты вырвал мне сердце и прошелся по душе в грязных сапогах. Начнем с левой ноги. И… Лар, пожалуйста, не позволяй ему ни на секунду терять сознание…

…Язва «вела» нас всю дорогу от дворца до «моей» квартиры. А после того, как мы оказались в прихожей и закрыли дверь, заявила, что ей пора к Владиславу Мстиславовичу, и отключилась. Я механически разулся, потянул носом, уловил тошнотворную вонь паленой плоти, торопливо разделся догола, запихал в целлофановый пакет все, в чем был во время Воздаяния, отправил в пространственный карман и рванул в ванную. По второму разу Избавляться от запахов, от которых мутило.