— Какая зарплата, ты чего? Мы уже четвёртый месяц ничего не получаем. Продукты и стиральный порошок вон в лавке зятя Афанасия Ефимовича по завышенным ценам на списки дают, да и то херню всякую. Я уже не помню, когда последний раз себе помаду покупала, вон крашусь чем попало, последняя осталась, ей уже года два, а больше и нету. Остальные все закончились давно.

Люся вздохнула и зло продолжила:

— Талоны эти иногда дают, так тоже несправедливо. Нам по два талона, а в бухгалтерию по четыре на руки! И ничего никому не докажешь! Могут и эти не дать!

— Подожди, Люся, — я пыталась переварить услышанное, — а почему ты тогда не уходишь с этой работы?

— А зачем мне уходить? — пожала плечами Люся, — я здесь двадцать лет почти отработала, работу свою знаю. Даже на «Доске почёта» висела в позапрошлом году.

— Да нет, я не о том, — развела руками я, — зачем гробить своё здоровье на такой работе, тем более если это бесплатно?

— А куда пойти? — Люся смотрела на меня удивлённо. — У нас в Калинове кроме нашего завода и ткацкой фабрики больше идти некуда. Но там ещё хуже, сама же знаешь.

— А смысл здесь работать? Уж лучше дома сидеть, — всё ещё не могла взять в толк я.

— А стаж, Люба⁈ — изумлённо посмотрела на меня Люся, — ты не думай, пенсия нагрянет внезапно и очень быстро.

Я промолчала. Уж я-то лучше молоденькой Люси знаю, как внезапно всё это бывает. Но и работать забесплатно, отовариваясь некачественными продуктами на список по завышенной цене у чьего-то зятя мне совершенно не улыбалось.

— Ладно, давай обедать, — грустно улыбнулась Люся, — пошли в столовку.

Столовка произвела на меня ошеломительное впечатление. Нет, столовка была похожа на самую обыкновенную заводскую столовку. С той лишь разницей, что вместо того, чтобы набирать и оплачивать еду у стоек, люди приходили, сразу садились за столы, доставали свои баночки с супом или кульки с бутербродами, и ели это. У кого что было с собой.

Хотя нет. Чай там был. Полный бидон.

И чай там наливали всем бесплатно.

Так что не всё так плохо.

Я тоже получила свою порцию бледно-золотистой заварки с лёгким привкусом сахара. Доела борщ из баночки, попила чаю. Красота!

А через час я уже выходила из кабинета директора с подписанным заявлением на увольнение. Директор оказался милым человеком, вошел в моё положение и даже отрабатывать две недели не заставил. А может потому, что у него было День рождения и Алина шепнула ему, что это я накрывала стол для важных гостей.

Как бы то ни было, но моя карьера глазуровщика фарфоровых и фаянсовых изделий второго разряда на этом фаянсовом заводе была закончена. Жаль только, что я так и не поняла, чем он занимается.

А, может, и хорошо это. Зато нет разочарования.