— Там по двадцать восемь штук получается! — вспыхнула Люся. Было две банки. В каждой по сорок две штуки. Вот и посчитай сама.

Анина на миг зависла. Видимо пересчитывая в уме, затем кивнула. Очевидно сошлось.

— Ладно, — кивнула она, — зайди ко мне. Там на месте возьми, что договаривались. И можете идти.

Мы вышли из наполненного вкусными запахами зала, и Люся потащила меня в небольшую подсобку, рядом с кабинетом Алины. Там, в глубине шкафа, она немного порылась и с довольной улыбкой выудила две банки шпрот и два небольших лимона. Один был с толстой кожей, второй — с тонкой.

— Так, Любаша, — сварливым голосом сказала Люся, рассматривая добычу, — я буду в субботу печь пирог. Мне цедра нужна. Поэтому заберу вот этот лимон. А тебе этот второй нормально же будет?

Она посмотрела на меня с такой детской надеждой, что замахиваться на лимон с «цедрой» показалось кощунством. Да и не нужен он мне был.

— Хорошо, — сказала я, а Люся заглянула мне в лицо, выискивая, не затаила ли я на неё обиду.

Не затаила.

Воодушевлённая такой бескровной победой, Люся сказала:

— Смотри, Люба, до обеда у нас осталось двадцать пять минут. Пошли в курилку, посидим. Там нас никто не увидит. А потом уже пообедаем и разбежимся.

Передо мной опять остро замаячила проблема разоблачения меня как лжеглазуровщика фарфоровых и фаянсовых изделий второго разряда.

Мы попрятали заработанные шпроты и лимоны в сумки и отправились в курилку.

Там было пусто и не накурено. Я удивилась. Думала, придётся задыхаться, а здесь прямо всё экологично.

— А почему здесь не накурено? — не выдержала я, меня аж распирало от любопытства и удивления, — у нас на заводе все теперь ведут здоровый образ жизни?

— Да талонов на курево опять не выдали, ты что забыла? Вот и не курят, — хихикнула Люся.

— Но это же плохо? — осторожно спросила я.

— Ничего подобного! Нам зато талоны на водку дали!

— И что?

— Ого! По две бутылки вышло. А я ещё Катерину подменяла, так она мне один свой талон отдала. Три бутылки получилось! Валюта!

Я вспомнила о последствиях «сухого закона» в стране, о перебоях с продуктами и вздохнула.