Анжелика схватила мою сумку, немного покопалась и упавшим голосом сообщила:

— Нету.

— Должен же быть, — прошептала я хрипло.

— Здесь пусто, — Анжелика показала мне мятую пластину из-под таблеток.

Я прикрыла глаза — хотела же сегодня вечером в аптеку зайти, как раз скидки. Так-то у меня дома некоторые лекарства почти позаканчивались. И вот что теперь делать?

— Сходи к соседке… — с осторожностью выдавливая из себя слова, так, чтобы боль не накатывала слишком сильно, попросила я, — старушка такая, квартира её рядом…

— Знаю! Это Ивановна! Вредная бабища, — сказала Анжелика, — но лечится любит. Вы дождитесь, я быстро!

Она шустро выскочила из квартиры, я услышала, как где-то в глубине подъезда, сперва зазвонил дверной звонок, затем раздались настойчивые удары в дверь. Эдак она ей дверь выломает, от чрезмерного усердия.

Где-то через полторы минуты Анжелика вернулась, растерянная. В руках у неё была простая алюминиевая миска.

— Вот, — упавшим голосом сказала она, осторожно удерживая миску в руках и стараясь не расплескать содержимое.

— Ч-что это?

— Ивановна дала…

— А нитроглицерин где?

— Она сказала, что таблетки — зло, и что нужно лечиться этим.

— Что это? — повторила я, закипая, плечо опять прострелило такой болью, что я на мгновения вынуждена была закрыть глаза, чтобы хоть немного отпустило.

Когда я чуть продышалась и вслушалась в торопливую речь Анжелики, я уже не знала — плакать мне или смеяться.

— … а потом она говорит, что все болезни от лекарств и вакцинации происходят, — продолжала Анжелика, — и дала мне это. Это чайный гриб. Он от всего помогает, даже от СПИДА.

— У меня сердце прихватило, а не СПИД, — прохрипела я, — сходи к другой соседке.

— А это…

— А это отнеси обратно и отдай Ивановне. Ей нужнее.