— Вот ты и носи, — отмахнулся Любашин бывший.
— Мне жить негде, там, где я временно перекантовываюсь, там варить негде.
— Ну здесь поживёшь пока не выпишут его, — принял решение глава семьи и, видя, что Алла побагровела, цыкнул на неё — или ты сама всё хочешь?
Алла сдулась. Ответа я не услышала, так как позвонили в дверь. Открывать, само собой пошла я.
На пороге стоял милиционер:
— Добрый день. Сержант Иванов. Я по поводу нападения на несовершеннолетнего Скороход и нанесения ему тяжких увечий.
Глава 24
— В смысле нападения? — удивилась я. — Мне же сказали, что он на лестнице катался и упал. Я себе и спокойна, раз жив остался. Думала, вот поправится — тогда и получит у меня.
— А вот мы и разберёмся, — парировал Иванов и пристально посмотрел на меня.
— Да, конечно, — кивнула я и слегка мстительно предложила, — да вы проходите, товарищ Иванов, в дом, что стоять на пороге. Там и отец Ричарда как раз есть.
— А вы, значит, мать, как я понимаю? — спросил Иванов и вошел в квартиру. На пороге он немного замялся и вопросительно посмотрел на меня.
Я оценила жест. Вежливый.
— Нет, разуваться не надо, — пряча усмешку, сказала я, — и пугаться тоже. Здесь не просто не убрано, а очень грязно. Мягко говоря — свинарник и срач.
— Бывает, — неопределённо сказал Иванов, но по взгляду я поняла — осуждает.
Судя по внешнему виду, этот сержант явно был педантичный чистюля. Поэтому я уточнила:
— Я от Скорохода пару дней назад ушла. Скороход — это отец Ричарда. Так он со своей новой сожительницей сами тут теперь хозяйничают. Как умеют. Ай, да что я рассказываю, сами сейчас всё увидите.
— А Ричард остался с отцом? — удивился Иванов.
— Да, конечно, и Ричард, и Анжелика, это старшая сестра Ричарда, с отцом, — кивнула я, — дети должны жить с родителями.
— А вы…? — Иванов неодобрительно нахмурился, но всё ещё пытался сформулировать вопрос повежливей.
— А я — бывшая жена отца Ричарда. А родная мать этих детей — в Америке. Ричард и Анжелика — плоды, так сказать, адюльтера.