Следующий день я потратила на променады по магазинам. А точнее сказать — на забеги. Поражало то, что при небольшом и довольно скудном ассортименте, здесь выстраивались огромные терпеливые очереди.

В одной из таких очередей, когда я решила прикупить копченную скумбрию (возьму ещё пива и, я уверена, дед Василий будет счастлив). Так вот. В этой очереди я нос-к-носу столкнулась… с Тамаркой. Сестрой Любаши.

— Ты! — воскликнула она.

Её лицо пошло багровыми пятнами, уши заалели.

Видно было, что к родной сестре она не испытывает никаких родственных чувств.

— Я, — просто сказала я, не желая нагнетать.

— Ну что, твой муженек тебе всыпал? — он алчного любопытства её глаза аж заблестели.

— Всыпал, — кивнула я.

— И? И что?

— Да ничего, — равнодушно пожала я плечами, — я ушла из дома. Сегодня подаю на развод.

— Вот видишь! Всё зло будет наказано!

— Я тоже так надеюсь, — согласилась я. — И особенно надеюсь, что это касается всех. И тебя тоже.

— А меня за что?

— За всё, — мне этот разговор начал надоедать, но тем не менее, я сказала — и это, Тамара, бросай пить. И бросай своего этого мужа. Он тебя до добра не доведёт. Ты разве не видишь, он же тебя специально спаивает. Не знаю, с какой целью. Даже если ты, чисто теоретически, отберешь у деда Василия его дом и выгонишь его на улицу, а дом продашь — то не такая уж ты завидная невеста, чтобы просто так терпеть твои пьянки и рыхлое тело. Тем более такой холёный мужик, как Владимир. Вот зачем ты ему? Ты на себя в зеркало когда последний раз смотрела? А в парикмахерской когда ты была? Думаю, год назад. А почему? Потому что ты пьешь всё время. И как только Владимир получит от тебя то, ради чего он всё это терпит, так сразу даст тебе под зад ногой и свалит в туман.

— Ты завидуешь, — зло хохотнула Тамара, — у самой семья развалились, так ты теперь мне завидуешь!

— Да нечему тут завидовать, — не согласилась я, — лучше совсем без семьи, чем вот так.

— А твой муженёк себе новую подругу завёл! — наябедничала Тамара, — зовут Алла. Красивая. Намного моложе тебя.