Я отошёл от МиГа и задумался. Какое-то наваждение следует за корабельными истребительным полком Реброва. И всё указывает на то, что дисциплина в коллективе страдает.

Неужели целый полковник не может отучить взрослых мужиков злоупотреблять спиртным? Ведь два случая привели к поломке.

— Что скажете, Сергей Сергеевич? — спросил у меня Бурченко, когда мы вышли на подъёмник.

Ветер приятно обдувал лицо. Море не было таким уж безмятежным. Одиночный Ка-29 облётывал площадку, находящуюся на большом противолодочном корабле «Маршал Тимошенко».

Несколько раз вертолёт уже неподвижно зависал в разных местах, для определения характера влияния воздушного потока.

Вдалеке, у самого горизонта, можно заметить силуэт американского патрульного самолёта Р-3 «Орион». Постоянно «западные контрагенты» прощупывают, насколько близко им можно подойти к «Леониду Брежневу».

В очередной раз раздаётся шум и гул двигателей на палубе. Як-141 выполнил задачу по патрулированию и вернулся на корабль. Ни на минуту не останавливается авиационная карусель на авианесущем крейсере!

— Что думаете, Сергей? — спросил Бурченко, вставая рядом.

— Халатность.

— Три самолёта выбыли из строя. Разве это называется «халатностью»?

— Хорошо. Пускай будет русское разгильдяйство. Вы это от меня хотели услышать?

Андрей Викторович закивал и достал из кармана пачку сигарет.

— И это тоже. Но у меня другое мнение. И оно, по счастливой случайности, совпадает с мнением командира корабля. Ребров потерял управление авиагруппой.

— Нет. Всему есть объяснение. При чём здесь Гелий Вольфрамович?

— Ну как же! Я наслышан, что в его коллективе постоянно есть проблемы с алкоголем. Вы не знали?

Будто я отслеживаю, что происходит в 101 м корабельном полку! Хотя, теперь многое становится ясным.

Нервозность Реброва, а также постоянные разговоры и обсуждения неподобающего поведения его лётчиков. Прибавить стоит к этому исповедь Борзова в нашей каюте и два сегодняшних случая ущерба по неосторожности.

— Я не лётчик его полка.

— Верно. Вы его покровитель. Думаете, мне неизвестно, каким образом был назначен на должность комполка Ребров, — спокойно сказал Бурченко.

— Вы меня в чём-то обвиняете? Можете говорить открыто, суда я не боюсь.