Книги

Авантюрист

22
18
20
22
24
26
28
30

Тут на своём лбу я почувствовал слегка прохладную ладонь. Чуть повернув голову, посмотрел на женщину в платке, не знакомая, в первый раз вижу, тоже рядом шла с телегой, с некоторой тревогой поглядывая на меня, спросила:

- Очнулся, Терентий? Как себя чувствуешь?

Я уже окинул себя Взором, обнаружив, что раздет, и бинты сменили самодельные повязки, меня перебинтовали, и это хорошо, заботятся. Накрыт сверху лоскутным одеялом.

- Пить хочу. И кушать.

- Значит, на пути к выздоровлению.

Меня напоили из кувшина, он где-то в голове стоял, а я обнаружил что среди скарба и вещей, полная телега, ещё две светлые макушки торчат. Кроме меня на телеге ехали две девочки, лет четырёх. Дальше я признался, что никого не помню, память вообще отшибло, вызывая оханье вокруг, информация быстро распространилась и эта женщина, что рядом шла, всё и описала. Эмпатия показала, что не лгала, кое-где не договаривала, но не лгала. Значит так, семилетний Терентий, ну ещё бы, я бы удивился если бы было по-другому, жил в Винницкой области в деревушке, расположившейся на берегу Южного Буга, уже второй год. С сорок первого, когда его ещё совсем малыша нашли в обломках «полуторки». Он единственный кто выжил после бомбёжки, с тяжёлой контузией, но без царапинки. Говорил, что фамилия Юрьев, а мама директор магазина. Это всё что знал малыш. Его и приютила эта женщина, Наталья Сергеевна, которая сама четырёх детей имела. Вот те скорее выживали в оккупации. А сейчас начало лета сорок третьего и до освобождения ещё целый год. Что такое каратели и что те делают, уже известно по всей области, поэтому те, кто по умнее, бросая хозяйства, все уже знали, кто не бросил, потом всех пожгли заживо, забрав что могли, уходили в другие населённые пункты, к родственникам, чтобы перебедовать. Потому что всё равно нагрянут и пожгут их. Кто в леса. В Винницкой области леса были, укрыться могли. Не все ушли, кто-то остался, собирали тела убитых бандитов, и технику куда-то угнали, убирали следы нападения. Их судьба незавидна, жить в страхе. Неделю, месяц, а потом к ним всё равно придут и спросят. А не у вас ли пропали наши комрады? Такой случай не первый, и даже не десятый, за этот год каратели уж больно всерьёз взялись за деревенских. Немало на месте деревень теперь пепелища. А вот Наталья Сергеевна решила, что рисковать детьми не будет, это было тяжёлое для неё решение, оставить хату, всё хозяйство, но она перешагнула через себя и смогла. Страх испытанный в сарае, слыша, как стены обкладывают дровами, остался в её душе, он и подтолкнул бежать.

Выяснил, что идём в лес. Некоторые к родственникам собрались податься, чуть позже наша небольшая группа станет ещё меньше, а вот мы и ещё две семьи, шли в не такой и большой лес, но всё же не роща. Причина выбора именно его, недалеко крупное районное село и там у Натальи Сергеевны, да и у остальных, были родственники. Помогут. А пока нужно добраться, выкопать землянки, успеть вскопать и посадить огород, и хотя бы овощи высадить, запас с нами. Начало июня, может и успеет прорасти, на зиму. Хотя те, кто уходят по родственникам, делают ошибку. Аусвайсы есть у всех, как немцы узнают, что те своих карателей потеряли, и в такой-то деревне, найдутся те, кто доложит, отправят запрос по другим населённым пунктам, а все новички у старост регистрируются, и вот так выловят. Может просто допросят, может в лагеря, может и шлёпнут. План «Ост»-то выполнять нужно, его никто не отменял. Я стал уговаривать Наталью Сергеевну повернуть в сторону фронта, мол, он сейчас у Днепропетровска стоит, недалеко, я ночью переведу через передовую к нашим, но та видимо сильно надеялась на помощь родственников, мотнула головой в отказе. Тут зимовать будем. Жаль. Ладно, не в моём сейчас состоянии привередничать. Я уже проверил источник, полный, успело набраться пока без сознания был, сильная слабость, голод притушил, пока общались та размочила в воде два кусочка лепёшки, и дала мне поесть. Так что, по сути сыт был. Вот так и стал лечиться. Самая серьёзная рана на голове, потом в боку, там внутренние органы травмированы, и нога, так что лечимся. Поэтому пока мы катили, один раз вставали на обед, в сухомятку, огня не разжигали, я плотно занимался головой, и ранами на боку. Кстати, следы старой контузии были, убрал их. Думаю, до моего попадания Терентия головные боли мучили.

Всё же я чуть подлечил голову и больше боком занимался, он меня беспокоил больше, поэтому, когда стали устраиваться на отдых, время обеда, в нашей группе всего десяток человек осталось, остальные в пути отпочковались, ушли к другим деревням, я неплохо подлечил бок, обе раны, но был сильно голоден, постоянно есть хотелось. И не достать незаметно добычу из припасов карателей. Тут на нашу семью на полгода не экономя было. Пока обедали, нормально познакомился со всеми. Значит так, были две близняшки, Аня и Ольга, четырёх лет, потом Даша десяти и Андрейка двенадцати, это дети Натальи Сергеевы. Русские они. У Андрейки правая рука в косынке. Перевязана. Я изучил руку Взором, сломана, это его когда каратели ловили и тащили сарай, сломали, и сказал что не правильно вправлена рука. Вот когда на обед встали ему и вправляли, мать и другая женщина, Олеся Михайловна. Вот она чистая украинка. Я помог телекинезом, только потянули и кость встала как надо, дальше привязали руку крепко к палке. Порядок. Еды мало, хотя покормили вдосталь, но для лечения маловато, так что убрал критические моменты, но и только. Что по другим семьям, остались Олеся Михайловна с дочкой пяти лет и две еврейки, сёстры, лет тридцати и двадцати пяти, обе пережили насилие, у старшей дочки, две, десяти и восьми лет. С нами две коровы, десяток кур, вязанками на телеге. Свиней не было, их картели частью в машины, часть заколоть успели, и готовились пожарить на вертеле, все женщины из этого мяса варили тушёнку полночи, горшочки с нею в телеге были, потому сейчас уставшие. А как закончили, так и вышли. Я также к еврейкам апеллировал, уговаривал повернуть в сторону фронта, мол, дойдём за пару месяцев, а там переведу ночью. И эти нет, у них тут тоже родственников хватало.

Знаете, к вечеру этого же дня, удалось уговорить. А нас остановили на пустой дороге трое полицаев, на телеге ехали, тормознули, проверив аусвайцы, и стали копаться в нашей телеге, с радостными восклицаниями доставая горшочки с тушёнкой, перенося к себе. Нас банально грабили, да ещё поглядывали на евреек, а те красивые, с понятным интересом. Те и так с трудом шли, на силе воли, ещё эти тут.

- Чтобы вас бог покарал! - воскликнул я, внутренне задыхаясь от смеха.

Да от того что было. Один полицай, крепкий такой, боров, удивлённо матерясь, схватился за нож на ремне, и нанёс два быстрых удара подельникам, наповал, в печень бил, а потом упал лицом вперёд, на острие ножа, пробив своё сердце. И всё это под его испуганный мат. Наши застыли в шоке, пока я не крикнул:

- Быстро, снимете с них всё ценное и в телегу, тела подальше в поле утащите, чтобы не сразу нашли. Телега их теперь наша добыча, и уезжаем.

Всё сделали быстро, вот оружие не тронули, побоялись при себе иметь, а ну снова полицаи проверят, найдут и хана. В принципе, правильно сделали. Именно еврейки и уговорили остальных. Даже как-то легко, те и сами в сомнении были. Поспрашивали меня, я поклялся, что проведу на нашу территорию, и мы немного вернулись обратно, там овраг с кустарником был и речушкой, развели костерок, и встали на отдых. Похлёбка булькала. Все вымотались. Ура, идём к передовой. Видать поняли, что шансы выжить только на той стороне. Все поели и уснули, а мне не спалось, медитировал и лечился, раз материал появился, да и поел из припасов карателей, быстро восстанавливаясь. Причём, дважды полный источник использовал на Андрейкиной руке. Приживил кость, быстрее восстановится, нам же лучше. Так вот, стоит описать что в прошлой жизни было, а то как-то мельком всё прошло.

От Алексеевска я тогда полетел к Москве. Два дня потратил пока не нашёл одну из дочерей. У Ржева та была, в лагере для беженцев. По спискам нашёл. Правильно я предположил, в лагере та пережила удары. Вот её сестра и мать не выжили, были в Москве. А первая жена с сыном, неожиданно оказались живы, хотя я уверен был, что те погибли. Уже когда вернулся в Алексеевск, привёз дочку, она младшей была, то те позвонили. Та у родителей была, дозвонилась из-под Горького, родители в селе жили. Они на море были, отдыхали, а тут война, перекладными до дому неделю добирались, пока не смогли это сделать, с немалыми приключениями, и даже дозвонились и сообщили о себе. А меня в Алексеевске задержали, поставили замом главы республики, всё же его пусть и временно, утвердили, и стал замом по науке. Как учёный с мировым именем. На мне все музеи, университеты, чтобы не потерять наследие, найти учёных, археологов, восстановить структуру. Так что работы непочатый край был, и занимался я этим создав свой штаб из многих сотрудников. Два месяца без передышки работали, а тут этот третий удар. Да и что я видел? Заработала воздушная тревога, по селектору доклад по воздушным целям, а по рации приказ пройти в бомбоубежище, я только удивлённо поднял голову, второй раз тревогу слышу, в первый раз был пробный запуск, когда установили, а тут яркая вспышка, такая яркая, что глаза выжгло, дальше не стало ни меня, ни здания где я был. Хана Алексеевску. Всё так быстро произошло, что я даже не успел провести процедуру принятия наследия. Да чтобы после перерождения я снова имел немалый размер хранилища. Поэтому и начинал сначала, с десяти тонн. Да пофиг, давно рукой махнул. Накачаю. А такие планы были, чёртовы пиндосы. А может и не они. Поди знай кто ударил. И уже не узнаю.

Как видите, были причины чувствовать вину за собой. Однако, что сделано, то сделано, всё и всех я потерял, и новая жизнь. Так что грыз галеты, ветчину из консервных банок ложкой заглатывал, и активно лечился. Как рассвело, а неплохо поработал, закончил с боком практически. Вылечил обе раны, только свежие шрамы остались, две другие раны пока особо не трогал. Не кровят и ладно. Тут остальные начали просыпаться, деревенские, рано встают, я знаю, сам так жил, и не раз. Пока девчата и Андрейка живностью занимались, кормили и поили, старшие приготовили на котелке, это из их запасов, новую похлёбку. Даже сдобрили её тушёнкой. Из того горшка, что полицаи вчера открыли и пробовали. Да и бутерброды сделали. Немного лепёшек напекли. Вот так поев, мы двинули дальше, а я уснул. Теперь можно, всю ночь не спал, охранял всех. Так и сказал, чтобы не беспокоились, что много сплю. Надо и мне отдохнуть, а на телеге неплохо укачивает и хорошо засыпаю.

Очнулся я в полдень. Скорее даже проснулся. Телегу тряхнуло на яме. Оказалось, на обед вставали, но меня не будили, а сейчас остановились, минут на десять, отдохнуть и меня покормить. Тоже похлёбка с лепёшками была. Мы уже оказывается оставили нашу деревню в стороне и шли именно на Днепропетровск. Как раз вышли к трассе что на Умань идёт. Вообще движения на трассе, мы по обочине шли, оживлённое, но мы как невидимки, за весь день нас никто не остановил и не проверил. Никто телегу и лошадь полицаев не опознал. Это хорошо. Те к слову из того районного села, куда мы и шли, рядом устроится. По документам узнали. Видимо это и стало тем камешком, что стронуло лавину решения всё же идти к фронту. Даже схватились за такое ненадёжное обещание, что я дал. Ну кто ребёнку верит, да ещё что память потерял? Не особо убедил, думаю и сами хотя перебраться к нашим. Ничего, я действительно собирался помочь. Рядом мурлыкала кошка, а с нами три кошки и две собаки было, кошек в корзине держали, повязанной платком, чтобы не сбежали, вот я и принимал пищу. Меня Даша кормила, на неё возложили это дело. А поев, двинули дальше, другие тоже пополдничали, раз стоим. А ушли от деревни недалеко, километров на двадцать от силы, по моим прикидкам это нам такими темпами месяца полтора идти. Да нормально, хранилище качается, у передовой пополню припасами, продовольствия накоплю, чтобы было что есть у наших. Там, между прочим, тоже голодно. Тонн пять-шесть накопить должен, там видно будет.

Я немного поработал с раной на голове, улучшив её состояние, проголодался и дальше не стал лечить, до ужина ещё далеко. А сам задумался. Да о своих планах. До конца войны скорее всего буду с Натальей Сергеевной, и убедившись, что у них всё в порядке, дальше покидаю их и отправлюсь на Север. К пирамиде. В прошлой жизни не смог с ней поработать, что бесит, так в этой сделаю. А кто мне помешает помимо моего желания? Вот и я думаю, что ничто. Только подготовится нужно. Места там опасные, оружия запас имею, даже броневик, избавляться от него и не подумаю, вещь нужная. Также грузовик. Он не только средство передвижения, но и передвижной дом, в походе самое то, но нужно ещё оснастить. А то в кузове бочка с бензином, да ящики со снарядами и патронами к броневику. Вообще, что я имею. Броневик, боекомплект полный, весны сорок второго года выпуска, уже убедился по маркировкам, видать под Харьковом взяли, потом грузовик, осени сорок второго года выпуска, тент целый, а это важно. Шесть канистр с запасами бензина, и бочка ещё. Полная. Сорок снарядов к броневику, шесть цинков с патронами к винтовке «Мосина». Из лёгкого стрелкового оружия, «МГ-34», винтовка и карабин «Мосина», карабин «Маузера», «ППШ» и «МП-40», шесть пистолетов разных моделей, и запас патронов к ним. Карателей по остаточному принципу снабжают, чего только не было, вот и выбрал привычное мне. Два десятка ручных гранат. Ну и припасов, пол кузова грузовика. Я там и две тушки свежеразделанных свиней считаю, их прихватил. Это всё. Кузов грузовика я освобожу, нужна кровать, постельное, утварь и посуда. Много что, и это я собираюсь добыть у немцев, пока мы на оккупированной территории. Вот такие планы. Всё что есть нужное, выкинуть не могу, жаба душит. Для начала неплохо, но я ещё доберу.

Спать не хотелось, выспался, с трудом дождался ужина, а всё, проехали километров пять и свернули к берегу озера, встали на ночёвку. Расстелили одеяла под телегами, костёр развели, готовили кашу похоже. В общем, дальше не идём. Меня немного удивило то, что за день без происшествий всё прошло, но надеюсь так и дальше будет. Хотя честно говоря сомневаюсь. Наконец утолил голод, сосущее чувство в желудке пропало. Когда стемнело, уже все спали, многие вымотались и устали. Да весь день шли, еврейки ехали на второй телеге, они её себе взяли, там их скарб, разместили груз с одной по двум телегам. Меня уже обиходили, утки не было, обломок крынки использовали, обмыли, так что убедившись, что те спят, пси-лечением отправил в более глубокий сон, полная медиация и снова на руку Андрейки. Хватит пока, кость уже срасталась, на тридцать процентов где-то, а то заподозрят, что быстро лечится. Сам я перебрался на одеяло, снова медитация, и взлетев, полетел к дальнему селу, что по дороге впереди нашего маршрута, на горизонте едва-едва, но видно. Ничего я там брать не собираюсь, не гадь там, где ночуешь, а то утро взбудораженные немцы и полицаи всех дёргать будут. Нет, такого мне точно не надо. Просто из готового у меня галеты и консервы, остальное готовить надо, а это не быстрое дело. Отлетел я от своих на километр, тут овражек приметил, вот на дне его и развёл два костра, воды набрал уже, два котла подвесил, ту сборные железные детали были, втыкаешь в землю острым концом и трубу на две рогатки. На трубе оба котла по десять литров и висят, для них и были. Всё с карателей взял. В одном котле сварил мясную похлёбку, куски мяса с одной из свиных туш срезал, картошка и овощи были. Во второй кашу.

Ну и перебрал остальные припасы, Взор здорово помогал, нашёл десяток краюх хлеба и солёного сала с чесноком, кило десять набралось. Вполне свежего и духовитого нашёл. Наделал бутербродов и убрал на будущее в хранилище. Ещё тесто замесил и лепёшек напёк, мука и карателей была, хотя и немного, полмешка. Зато соли почти мешок. Что-то многовато. Вот так приготовил, разлил по тарелкам, у меня с десяток их, плюс два советских красноармейских котелка, тоже у карателей нашёл. Ну и убрал всё в хранилище. А в селе всё же я побывал, тут и там незаметно хаты посетил. У кого один кусок сала увёл, нашёл и копчёного, у кого краюху хлеба. Не всё брал, по одному, но накопилось неплохо. Бывал только в тех домах, где видел, что полицаи живут, там внимательно изучал что есть. Эти богато жили, побольше брал, но также по минимуму, чтобы сразу не заметили пропажи. У одного в подполе Взор показал непочатый ящик с советской тушёнкой. Интересно, а год выпуска сорок третий. Это откуда он? Партизанам скидывали и попали полицаем? Вполне может быть. Ящик на месте остался, а то что тот пуст, хозяева узнают не скоро, когда решат вскрыть. К слову, у того же полицая, подозреваю старшего в селе, нашёл Взором мешком с советскими дензнаками, в банковских ещё упаковках, полмиллиона рублей где-то пачками. Видимо по привычке скрал, а тут золото нужно запастись, драгоценности. Впрочем, и то, и то у него тоже в трёх тайниках было, всё забрал.

Так и вернулся к лагерю. Те спят, подумав, до рассвета часа три, достал грузовик и занялся им. Освободил и отмыл кузов, снаряды вернул в хранилище, а ящики пока в сторону. На дрова они. Ну и поработал с машиной, та почти десять тысяч километров накатала, пробег не такой и большой, но обслужить и кое-где обновить детали, стоит, чем и занялся. Броневик глянул мельком, тот тоже серьёзно обновить нужно, эксплуатировали его нещадно, много проблемных мест было, но нечего, времени пока едем много, ночами восстановлю, приложу сил. А под утро и спать лёг, даже часа два поспать успел, меня разбудили, покормили, уже каша была готова, и мы покатили дальше.