— Где ему везет не больше, чем здесь.

Цзё усмехнулась. В бледно-зеленом, скроенном на китайский манер платье она выглядела моложе и вместе с тем более уверенной, чем обычно. Однако, оглядев зал, Сатакэ заметил, что вода в вазах помутнела, а цветы еще ниже склонили головы. Он не стал ничего говорить и сразу же ушел, спеша увидеть привязавшегося к Анне Ямамото.

Поднявшись на третий этаж, Сатакэ остановился у двери. Вывеска с названием клуба была едва заметна — он приказал Кунимацу не подсвечивать ее, чтобы не привлекать внимание полицейских, однако стоило переступить порог, и все становилось ясным: шум, напряженное возбуждение, какое бывает только в казино, сразу же выплеснулись наружу. Сатакэ закрыл за собой дверь и, стараясь оставаться незамеченным, прошел по клубу. На площади в семьдесят квадратных метров ему удалось разместить два маленьких карточных стола, за каждым из которых могло играть по семь человек, и один большой, на четырнадцать мест, за которым игра шла по-крупному.

В данный момент свободных мест не было. За порядком присматривали трое одетых в черное мужчин, а по залу сновали, разнося напитки и закуски, три девушки-официантки.

Один из крупье заметил его и кивнул, не прекращая складывать в столбики лежащие перед ним фишки. Сатакэ кивнул в ответ. Ему был хорошо знаком этот тип вышколенных, ловких, внимательных парней. Такие же работали в подобного рода заведениях и во времена его молодости. В целом обстановка в клубе пришлась ему по вкусу.

Баккара — игра незамысловатая. Клиент играет либо с другим игроком, либо с банком, а крупье имеет пять процентов с выигрыша. Вот и все. Задача крупье — сделать так, чтобы посетители состязались друг с другом, что удается обычно без особого труда.

Как и в блэк-джеке, банкомет и игрок берут по две карты, но в баккара цель в том, чтобы набрать девять очков или подойти к этому числу как можно ближе. Третью карту берут в зависимости от того, сколько очков выпало при раздаче. Если игрок имеет восемь или девять, то он либо побеждает, либо объявляется ничья. В этом случае сдающему брать третью карту запрещено. При семи или восьми очках у игрока сдающий открывает свои карты. Если у него меньше пяти очков, он берет третью.

Секрет популярности баккара в том, что научиться играть можно очень быстро, а правила не отличаются сложностью. По этой причине в заведении всегда полно респектабельного вида молодых бизнесменов и девушек из ближайших офисов, забегающих сюда по дороге с работы домой. Но Сатакэ знал и других клиентов. Хотя атмосфера в «Площадке» отличалась от той, что царит в обычных казино, в лучшую сторону, заведение привлекало самый разный сброд, от вечных неудачников до откровенных мошенников. И все равно он был рад. Ведь все они приходили сюда спускать свои деньги.

— Вон он, — шепнул на ухо Кунимацу, указывая на сидящего у одного из столиков мужчину. Ямамото не играл, а, потягивая что-то из стакана, наблюдал за тем, как играют другие. — Продул за вечер уже около сотни тысяч.

Сатакэ кивнул и перешел в угол зала, откуда наблюдать за Ямамото было удобнее.

Мужчина лет тридцати с лишним. Белая рубашка с коротким рукавом, непритязательный галстук, серые брюки. Ничем не примечательное лицо. Такого трудно запомнить. Такой ничем не выделяется из толпы обычных служащих. И на что только рассчитывает это ничтожество, волочась за Анной? Ей ведь только двадцать три, она самая красивая в «Мика», где хорошеньких девушек хватает. Мало того, она — его, Сатакэ, первый номер, и Ямамото не подходит ей ни по каким критериям. Анна права: как есть правила в картах, так есть они и в этой игре. Именно это приводило Сатакэ в бешенство: такие, как Ямамото, играют не по правилам и даже делают вид, что никаких правил не существует вовсе.

Игра за столом, у которого сидел Ямамото, подходила к концу. Карт оставалось на одну-две сдачи. Сделав решительное лицо, Ямамото собрал оставшиеся фишки и поставил на игрока. Другие тут же поставили на банкира, явно избегая следовать примеру неудачника. Сдающий, сделав вид, что не замечает столь массового исхода, быстро раздал карты. Игрок перевернул свои — две «картинки». Зеро. Неудачник, подумал Сатакэ. Сдающий набрал три очка, так что теперь противники должны были взять по третьей карте. Получив свою, игрок сначала отогнул уголок и тут же, огорченно фыркнув, перевернул карту. Еще одна «картинка». Сдающий облегченно улыбнулся и показал четверку.

Зеро против семи. Банк выигрывает. Игра окончена.

— Акула утонула, — пробормотал Сатакэ, и стоявший рядом с ним Кунимацу негромко рассмеялся.

Крупье, молодая женщина, сгребла фишки. Несколько из сидевших за столом человек встали, и их места заняли другие, но Ямамото, хотя фишек у него и не осталось, даже не пошевелился. Вид у него был мрачный и немного растерянный. Ожидавшая своей очереди девушка в наряде хостессы посмотрела на Кунимацу и покачала головой. Сатакэ сделал знак, что вмешается сам, и, подойдя к столу, остановился за спиной Ямамото.

— Извините, — сказал он.

— Ну?

Ямамото обернулся и замер с открытым ртом: ошибиться в профессии крепкого мужчины с мягким выражением лица было невозможно. Он сделал над собой усилие, чтобы не показать страха, но внутри у него, наверное, все онемело.

— Если вы не собираетесь играть, то будьте любезны освободить место для другого, — сказал Сатакэ.

— С какой это стати? Почему…