Мы спорили долго. Лешка говорил, что было забавно наблюдать, как пьяная речь моя заводила трезвого начальника, и что он не мог остановиться. Все уже давно молчали, говорили только мы с Исаевым. Потом мы как-то одновременно выдохлись и остановились. За столом повисла тишина. Через минуту я, как бы очнулся, и, видно, ничего не замечая вокруг, уверенно произнес: «Какая уж тут не была бы философия, а Ленку я все-таки трахну! Прям в лаборатории и трахну!»
Вот тут я потерял дар речи! Такого конца я никак не ожидал! Я понимал про себя, что наша «серая мышка», какой-то беззащитностью своей, была мне очень даже симпатична. Какие-то мимолетные мысли в отношении близости с ней естественным образом проносились через сознание, но серьезно об этом я не думал… а тут такое! И про это мне рассказал Алексей, который сам к Леночке неровно дышал.
– Подожди, Леша, подожди, – бубнил я совершенно сбитый с толку, – подожди. Тут что-то не так. Понимаешь, это мне не свойственно, это все неправильно…
– Что несвойственно, – ехидно и зло спросил Лешка, – философия или Ленка?
– Философия тут не при чем, – оправдывался я, – ты же знаешь, мне… мне Тоня нравится.
– Как нравится? – продолжал ехидничать Лешка.
– По всякому нравится… – не понимая, что несу, искал выход я, – и что теперь?
– Ну, не знаю, – становился серьезным Лешка, – теперь все думают, что ты не тот, за кого себя выдаешь. Дима так и заявил: ты – немецкий шпион.
Не знаю, какой вариант происходящего вчера, мог бы быть для меня хуже! Во всяком случае, я такой вариант не предполагал вовсе.
– Леш, – начал я, стараясь объясниться хотя бы с ним, – понимаешь, мы все немного не такие, какими кажемся. Это нормально. Но я стараюсь говорить на таком языке, которого от меня ждут, то есть быть понятным. Ну, видно тут другая ситуация, водка паленая, и все такое… Вот и слетели тормоза. Понимаешь, я не виноват, честное слово. Ну… так получилось.
Мы долго молчали. Я переваривал услышанное. Оно не переваривалось, вызывая тошноту.
Чтобы поддержать разговор, я указал на книгу.
– А это зачем? – спросил я.
– Да вот, – улыбнулся Лешка, – Исаев велел. Видно ты его здорово заинтересовал своими бреднями.
* * *
Лешка отвез меня домой. Пока ехали, молчали. Я устал от обилия всего происшедшего. Только когда подъехали к моему дому, я понял, что именно сейчас надо как-то исправлять ситуацию. Судя по всему, Алексей особо никуда не торопился. Поговорить стоило.
– Леша, – начал я серьезно, – мне сейчас трудно все это переварить… Многое для меня непонятно…
Алексей слушал.
– Того, что произошло, не должно было быть. Это все странно и неправильно. Я не хочу никому ничего плохого…
– Ты это уже говорил, – нервно бросил он.