– Серега, прости, – я попытался воззвать к силе источника, но Род не откликнулся на просьбу.

«Слишком много», — отрезали предки и оставили меня. Слишком много потратил в попытках спастись. Сейчас я ощущал себя настолько пустым, словно и вовсе не обладал силой, как какой-нибудь простолюдин.

Дважды просить у предков я не стал. Знал, что если отказали сразу, то уже не поделятся – только разозлю.

– Миш… – пошевелил остатками губ Ронцов. – Что… Что ты с ними сделал? И с нами…

– Пытался нас защитить. Прости меня. Прости, Серег, я не могу залечить… У меня не осталось сил.

Ронцов болезненно поморщился, но попытался улыбнуться.

– Зато… ты… не бросил.

– Все, молчи!

Я оглянулся по сторонам в поисках друзей. За моей спиной булькнул и закряхтел в своей светящейся банке Ленька.

– Ну и светомузыку ты зарядил, Соколов! – прохрипел артефакт. – Такого я не видал. Вот уж точно будет что вспомнить.

– Есть что сказать по делу? – Грубо оборвал его я.

Банка оказалась целой, но валялась на боку, и Ленька безуспешно прыгал, пытаясь заставить свой сосуд принять вертикальное положение.

– Поставь меня, пожалуйста, – удивительно вежливо попросила Голова. – И найди своего лекаря. Если я вижу именно то, что вижу, то дружку твоему осталось недолго.

Я быстро поставил банку на старый пенек, чтобы у Пантелева был обзор побольше, а сам, шатаясь, пошел по поляне в сторону, куда убегал Коля. И лишь сейчас, с высоты собственного роста, я увидел полный масштаб того, что натворил.

Твою мать, как у меня вообще все это вышло?

Как, черт возьми?

Я убил их. Сейчас казалось, что я убил их всех – и своих, и чужих. Сила, что встала на мою защиту, не выбирала – просто лилась и уничтожала все на своем пути. Кто не спрятался, я не виноват. А спрятаться почти никто и не успел…

– Коля! – надтреснутым голосом позвал я. – Коля! Отзовись!

С трудом передвигая ноги, я перешагнул через почерневший труп Меншикова. Длинные белые волосы альбиноса сгорели дотла, а череп почернел. В княжиче можно было признать Меншикова лишь по мечу, что остался у него в руке.

Рядом лежали еще два тела. Тот, что выше, видимо, был Забелло, а по другую сторону от Меншикова – Исаев. Все точно мертвы – я провел руками над их телами, силясь уловить хотя бы слабое биение жизни, но тщетно. Души уже их покинули. Если у этих козлов когда-то были души.