— Это Юлькины куски! Она вечно не доедает! — прозвучало это как «вечно меня объедает». Игорь считал интонацию и удивился, но я уже знала, откуда взялось раздражение, Таня на днях подробно объяснила мне, как я не права, когда ем меньше окружающих, и как я их этим вынуждаю постоянно испытывать чувство вины. Какой же я плохой человек! Даже и не знаю, как меня такой вырастили.

— Можешь слопать мои куски, я не против.

— Еще бы ты была против! Ты это назло мне делаешь!

Игорь приподнял одну бровь, выражая крайнюю степень удивления.

— Назло тебе делится с тобой своей едой?

Я отмахнулась.

— Не обращай внимания, у женщин своя логика. Итак, у нас есть по меньшей мере двое подозреваемых. Таня, иди быстренько доедай пиццу и пойдем пообщаемся с ними.

— Так, я не понял. — Капитан Волк тут же принял стойку. — Самодеятельностью решили заняться?

Грачеву не нужно было упрашивать, еще в середине моей последней реплики ее уже в комнате не было, поэтому я теперь обращалась только к представителю власти, задержавшемуся в нашей арендованной квартире, не иначе чтобы охранять важных свидетелей:

— Игорь, со следствием они не будут разговаривать так, как с нами. Во всяком случае Алинка. Мы с ней учились в одном классе. Она рассказала нам об этой квартире. То есть Таньке, но не суть. И если мы ее прижмем, она может сознаться. На эмоциях. Тем более для нее это будет безопасно, но у тебя появится информация, а дальше — дело техники. Даже если не она убила, то с нами она будет…

— Погоди, — перебил меня шокированный капитан. Похоже, так часто, как он удивляется в этой квартире, он не удивлялся больше нигде. — Ты вот так сразу готова принять тот факт, что твоя бывшая одноклассница и нынешняя приятельница может оказаться убийцей?

— Во-первых, не приятельница, это Грачева с ней общалась немного, после того как она перевелась в другую школу, переехав в этот город. А во-вторых, Игорь, ты очень мало знаешь о моих одноклассниках, но поверь, я могу принять уже что угодно. Она будет не первой убийцей, скажем так.

— Ого… Ладно, продолжай, очень интересно излагаешь.

Не было времени думать, правду он сейчас говорит или издевается, и я реально продолжила:

— Так вот, с нами она будет откровенна. А с тобой нет. Она понимает, что против нее нет никаких улик. Отпечатки на пузырьке стерты. Переписка удалена. Что ты ей предъявишь? Что их телефоны находились в одной соте? Так она скажет, что к Веронике ходила или к Яне. Если встречались в другом месте, тоже что-то придумает. Ей сейчас невыгодно светить эти отношения, она не глупая, во всяком случае, — поправилась я, — в школе не была. К тому же на все эти действия нужно время, запросы всякие и так далее, сам все прекрасно знаешь.

— Ну хорошо, — быстро сдался он, — но держи меня на связи.

— Ага.

— В прямом смысле! Чтобы висела на трубке во время разговора! А то мало ли что…

— Что? Нападет на нас в общественном месте? Я же не за гаражи ее на беседу позову! — Он покачал головой, мол, с доводом не согласен, делай как я сказал. — Хорошо, я попытаюсь записать для тебя на диктофон, но не факт, что она этого не заметит. Может, она вообще попросит отдать ей телефоны или выключить.

— Тогда пообещай мне не ходить с ней никуда!