— Может, ты слишком много работаешь, раз тебе в небе тарелки мерещатся, а?
— Ну да, давай, остри! Наверное, тебе будет понятнее, если я скажу, что это была летающая грампластинка? Твоего этого самого.
— Какого? Ну? Какого?
— Никакого. Не хочешь — не верь. В общем, я видел диск в небе. И если ты предложишь более правдоподобное объяснение, чем то, что его подослали наши спецслужбы…
— Сэм, налей-ка колы, — перебил его мой брат, подсевший к нам.
Сэм нехотя поплёлся к сатуратору.
Пока он там возился, пришёл Ронни.
— Уф! — сказал он. — Вроде, матушка довольна. Наговорилась.
— Значит, остаётся только выцепить девчонок из компании, и можно ехать дальше.
3. Я вижу конец света
Через четверть часа мы все пятеро опять были в машине, и Ронни нажал рычаг запуска автопилота.
— Народ, как насчёт покататься ещё? — предложил он. — Не сгонять ли к оврагу?
— Кажется, кое-кому разговор с любимой мамочкой отбил всё желание домой возвращаться, — заметил мой брат.
— Но ведь нам ещё уроки учить на завтра… — протянула Петси занудным голосом.
— Ава, а ты свои выучила? — насмешливо спросил брат. — Или опять ничего не задавали?
— Ты же знаешь, мне никогда ничего не задают, — ответила я, потому что терпеть не могу, когда он строит из себя моего папочку и когда такой волшебный вечер портят такими дурацкими разговорами.
— А вот я бы покаталась, — сказала Пенси.
Думаю, она хотела побыть с Ронни, но и из общей компании стремилась не выбиваться. Так что сразу же добавила:
— Конечно, если б школы завтра не было.
— Школу завтра может отменить только атомная бомбардировка, — философски заметил Ронни.