Она едва заметно, но очень искренне улыбнулась мне в знак благодарности.

— Спасибо, Стюарт, я жалею, что так плохо судила о вас.

Она поднялась и направилась в дом. Играющие уже собрались на площадке. Мисс Йорк сделала мне знак ракеткой.

— Мы ждем от вас обещанных аплодисментов, мистер Норскотт.

— Весь корт будет ими оглашен, — ответил я.

— Отлично! А вот и леди Бараделль пришла вам помогать.

Даже если бы я хотел улизнуть, было слишком поздно: леди Бараделль направлялась прямо ко мне.

Обмахиваясь большим пальмовым листом, она села на стул, на котором только что сидела тетя Мэри.

— Стюарт, — сказала она, когда все играющие разместились на площадке. — Я хотела бы знать, что вы думаете обо мне?

— В настоящую минуту думаю, что вы самая прекрасная женщина в Суффольке.

Она засмеялась, искоса взглянув на меня удивительными золотистыми глазами.

— Кажется, я была немного истерична в прошлую ночь, — сказала она нежно. — Но вы, Стюарт, чересчур жестоки. Есть разные способы для сообщения дурных вестей. Кто она?

Я колебался одну секунду.

— Не знаю, поверите ли вы мне, если я скажу вам правду?

Я наклонился вперед и в упор посмотрел на нее.

— О да, Стюарт, я вам поверю.

— Через месяц вы простите мне все именно из-за этой ночи!

Последовало короткое молчание.

— Между нами не может быть и речи о прощении, — тихо отозвалась она наконец.

В это время дверь бильярдной открылась, и показалась тетя Мэри в сопровождении высокого важного господина в темном костюме. Они шли к нам.