— Ты же сама видишь, — убеждал он сестру, — что с его раздражительностью и вспыльчивостью из него никогда не получится коммерсант и уж тем более духовное лицо! А в военном училище и учат хорошо, и дисциплина строгая, да и будущее его будет обеспечено! Почему ты упрямишься?
Но Зюбейде-ханым только качала головой.
Да, все так, и учили в военных училищах хорошо, и дисциплина была в них строгая, и будущее офицера в Османской империи было обеспечено.
Но любое военное училище в ее глазах являло собой не только светлый храм знаний, но и самый настоящий вертеп, где курсантов учили не только наукам, но и всем существовавшим на свете порокам.
И только при одной мысли, что ее любимый Мустафа будет служить этим порокам, ей становилось не по себе.
К тому же султанская армия постоянно воевала, и сына могли просто-напросто убить, и напуганная столь страшными для нее перспективами мать упрямо стояла на своем.
Все, что угодно, но никогда ее милый Мустафа не будет офицером.
Не пожелавший уступать маленький волчонок снова показал свои острые зубки и 12 марта 1993 года поступил в подготовительную военную школу в Салониках без согласия матери.
Стал ли Кемаль военным только из-за престижа военного мундира?
Подобный вопрос кажется упрощенным.
Да, сделать карьеру на государственной службе было мечтой каждого османа, а армия давала такой шанс.
В былые времена империя увенчала себя славой военных завоеваний, а в конце XVII века, когда побед стало меньше, реформаторы, в первую очередь, занялись преобразованием армии.
Обновленные, зачастую с помощью иностранных консультантов, и освобожденные от социальных предубеждений, офицерские школы превратились в передовые учреждения империи.
Стать пашой (генералом), офицером, или военным врачом мечтали многие мальчишки.
И все же, как ни велика была тяга ребят к так выгодно отличавшейся от мусульманских одеяний военной форме, решающую роль в их выборе играла все же не она.
Стремление защищать родину молодое поколение тех трудных для империи лет впитывало с молоком матери.
Именно Македония больше других областей страдала от военных угроз, и будущие офицеры с младых ногтей попадали в обстановку, где слово «патриотизм» было далеко не пустым звуком.
Далеко не последнюю роль играло и честолюбие.
Именно амбиции вместе с врожденным в каждом из них морлодых людей инстинктом самосохранения и патриотизмом заставляли многих юношей становиться офицерами.
Не обходилось и без романтики.