— Вы что — одна?!

— Одна.

Фудзита покачал головой.

— Нет, это не годится. У вас нет глаз на затылке, а эти храбрецы-террористы предпочитают нападать исподтишка — особенно на женщин и детей. — Он кивнул Бренту. — Лейтенант Росс, обеспечьте безопасность миссис Макинтайр.

— Есть обеспечить безопасность, господин адмирал! — с подчеркнутой уставной торжественностью ответил Брент, краем глаза заметив, что Аллен и Мацухара едва скрывают улыбки.

Фудзита медленно поднялся и повернулся лицом к маленькой, украшенной резными изображениями лотоса деревянной пагоде, висевшей под портретом микадо. В ней хранились реликвии «Йонаги» — золотая, тонкой работы статуэтка Будды из Минатогавы, сделанный из золота и платины тигр, который далеко уходит за добычей, убивает ее, но всегда возвращается в свое логово, и еще несколько талисманов, освященных в храмах Ясукуни и Коти. Адмирал, подняв тонкую узловатую палочку, трижды ударил в гонг, висевший над пагодой, — трижды, потому что, по его мнению, нечетные цифры приносили удачу, а четные — возвещали чью-то смерть.

Все поднялись. Японцы и Брент трижды хлопнули в ладоши.

— О Бодидхарма, — начал адмирал, обращаясь к патриарху буддизма, — даруй нам просветление, яркостью подобное пути метеора по небосклону, дай отрешиться от иллюзий эгоизма и вещественности, освободи нас от скверны предрассудка, введи нас в мир, где нет памяти и прошлого, как нет и неведомого будущего. — Проведя пальцем по резным цветам лотоса, он продолжал: — Пусть Япония, подобно лотосу, который растет на болоте, но распускается прекрасными цветами, освободится от наносной тины себялюбия, погони за наслаждением и вновь обретет священный трепет перед императором. Пусть вновь обретем мы былую славу в сиянии трона. — Он обернулся и окинул неторопливым взглядом лица своих офицеров, прежде чем воззвать к главной богине синтоистского культа. — О Аматэрасу, укажи нам путь и способ избавить мир от скверны терроризма и победить его демонов — Каддафи, Хомейни, Арафата, Джумблата, Нидаля и мерзостной «Красной Армии»…

Его молитву прервал дружный крик офицеров:

— Банзай! Да здравствует император!

Фудзита слабым движением руки восстановил тишину и тихо произнес:

— Все свободны.

Офицеры гуськом потянулись к дверям. Брент повел Дэйл в небольшую каюту, находившуюся по коридору напротив флагманской рубки.